Шекспир. Генрих V (29)

 Король Генрих

 Кузину нашу вы оставьте с нами:
 Она ведь - главный пункт, на первом месте
 Стоящий в списке требований наших.

 Королева Изабелла

 Мы разрешаем ей.

 Все, кроме короля Генриха, Екатерины и Алисы, уходят.

 Король Генрих

 Екатерина,
 Прекрасная, прекраснейшая в мире!
 Не откажите научить солдата
 Словам, приятным слуху нежной дамы
 И в сердце зажигающим любовь.

 Екатерина

 Ваше величество смеетесь на меня. Я не умею говорить английский.

 Король Генрих

 Прекрасная Екатерина! Если вы можете крепко полюбить меня своим
французским сердцем, то скажите мне об этом на вашем ломаном английском
языке - и я буду счастлив. Мил ли я вам, Кет?

 Екатерина

 Pardonnez-moi {Простите меня. (Франц.)}, я не знаю, что это такое; "мил
ли я вам".

 Король Генрих

 Вы милы, как ангел, Кет.

 Екатерина

 Que dit-il? que je suis semblable a les anges {Что он говорит? Что я
похожа на ангелов? (Франц.)}?

 Алиса

 Oui, vraiment, sauf vctre grace, ainsi dit-il {Да, действительно, с
разрешения вашей светлости, он так говорит. (Франц.)}.

 Король Генрих

 Да, я эго сказал, милая Екатерина, и мне не приходится краснеть за свои
слова.

 Екатерина

 Oh bon Dieu! Les langues des hommes sont pleines de tromperies {Ах,
Боже мой, языки мужчин так лживы. (Франц.)}.

 Король Генрих

 Что она говорит, красавица? Что у мужчин лживый язык?

 Алиса

 Oui {Да. (Франц.)}, что язык мужчин сильно лживый. Это есть слова
принцессы.

 Король Генрих
 (в сторону)

 Принцесса-то, пожалуй, сильнее в английском языке. (Громко.) Я надеюсь.
Кет, тебе понятно, что я за тебя сватаюсь. Я рад, что ты не знаешь
по-английски; а то, пожалуй, ты нашла бы, что я слишком уж прост для короля,
- еще подумала бы, что я продал свою ферму, чтобы купить корону. Я не знаю
разных любовных ухищрений, а прямо говорю: "Я вас люблю", и если вы меня
спросите, искренне ли, я отвечу - да, но если вы потребуете от меня еще
излияний, то пропало мое сватовство. Отвечайте же мне поскорее. Ударим по
рукам" и дело с концом. Ну, что вы мне скажете, леди?

 Екатерина

 Sauf vorte honneur {С разрешения вашей чести. (Франц.)}, я хорошо
понимай.

 Король Генрих

 Право, Кет, если бы вы меня заставили сочинять в вашу честь стихи или
танцевать с вами, я бы пропал. Для стихов я не найду ни слов, ни размера, а
в танцах не силен по части попадания в такт, хотя по части попадания и
противника достаточно силен. Вот если бы можно было пленить девушку игрой в
чехарду или прыжком в седло в полном вооружении, я бы - простите за
хвастовство - живо допрыгался до жены. Или если бы мне пришлось ради моей
любезной иступить в рукопашную или прогарцевать на коне, я бы дрался, как
мясник, и сидел бы в седле цепко, как мартышка, которую ни за что не
стряхнешь с седла. Но, ей-богу. Кет, я не умею томно вздыхать и красно
говорить, уверяя в любви; я умею давать клятвы, которые никогда не даю без
нужды, но зато и не нарушаю их даже по нужде. Можешь ты, Кет, полюбить
молодца, у которого лицо такого закала, что даже солнцу глядеть на него
неохота, и который если и смотрится в зеркало, то не из любви к тому, что
там видит? Если можешь, так приукрась его собственным взором. Говорю с тобой
попросту, по-солдатски: можешь полюбить меня, каков я есть, - так бери меня;
а нет, - то если я скажу тебе, что умру, это будет правда, но если скажу,
что умру от любви к тебе, - нет. А все-таки я люблю тебя от души. Бери себе,
Кет, в мужья человека прямого и честного, без фальши; он уж, конечно, будет
тебе верен, потому что не умеет увиваться за другими женщинами. А вот
краснобаи, которые умеют ловко пленять женщин стишками, так же ловко и
ускользают от них. Все эти говоруны - пустые врали, а стишкам их - грош
цена. Стройная нога высохнет, прямая спина сгорбится, черная борода
поседеет, кудрявая голова облысеет, красивое лицо покроется морщинами,
блестящие глаза потускнеют; но верное сердце, Кет, оно - как солнце и луна;
нет, скорее солнце, чем луна: оно всегда светит одинаково и не меняется, -
оно твердо держит свой путь. Хочешь такого мужа, так бери меня; бери меня,
бери солдата; бери солдата, бери короля. Ну, что ты ответишь на мою любовь?
Говори, милая, и говори мило, прошу тебя.

 Екатерина

 Как можно, чтобы я полюбить враг Фракции?

 Король Генрих

 Нет, Кет, полюбить врага Франции тебе невозможно. Но, полюбив меня, ты
полюбишь друга Франции. Ведь я так люблю Францию, что не хочу расстаться ни
с одной ее деревушкой. Я хочу иметь ее целиком. И вот, Кет, если Франция
будет моя, а я - твой, то Франция будет твоя, а ты - моя.

 Екатерина

 Я не понимать, что это.

 Король Генрих

 Не понимаешь, Кет? Ну, так я скажу тебе по-французски, хоть и знаю, что
французские слона повиснут у меня на языке, словно новобрачная на шее у
мужа, - никак не стряхнешь. Je quand sur le possession de France, et quand
vous avez le possession de moi... (Как же дальше-то? Помоги мне, святой
Дионисий!) done votre est France et vous etes mienne {Когда я буду владеть
Францией, а вы мною... тогда Франция будет ваша, а вы моя. (Франц.)}.
Ей-богу, Кет, осилить такую речь по-французски для меня то же самое, что
завоевать королевство. Никогда больше не буду уговаривать тебя
по-французски: это может только рассмешить тебя.

 Екатерина

 Sauf votre honneur, le Francais que vous parlez, il est meilleur que
l'Anglais lequel je parle {С разрешения вашей чести, ваш французский язык
лучше моего английского. (Франц.)}.

 Король Генрих

 Нет, Кет, честное слово, это не так. Мой разговор на твоем языке и твой
на моем - стоят друг друга. Но, Кет, ты ведь знаешь настолько английский
язык, чтобы понять меня? Можешь ли ты меня полюбить?

 Екатерина

 Я не умеет это сказать.

 Король Генрих

 Так не сумеет ли кто-нибудь из твоих близких, Кет? Я спрошу у них. Но
полно! Я знаю, что ты меня любишь, и сегодня вечером, в своей спальне,
станешь расспрашивать обо мне свою подругу и, конечно, будешь бранить как
раз то, что тебе больше всего во мне нравится. Но, милая Кет, будь ко мне
снисходительна, главным образом потому, что очень уж крепко я тебя люблю,
прекрасная моя принцесса. И если ты станешь моей, Кет, - а я верю всей
душой, что так будет, - то выйдет, что я возьму тебя с боя, и ты непременно
станешь матерью славных солдат. Не смастерить ли нам между днем святого
Дионисия и днем святого Георга мальчишку, полуфранцуза-полуангличанина,
который отправится в Константинополь и схватит турецкого султана за бороду?
Хочешь? Что ты скажешь мне на это, моя прекрасная белая лилия?

 Екатерина

 Я это не знать.

 Король Генрих

 Ну, конечно, знать об этом можно только потом. А пока что обещай мне,
Кет, что ты со своей французской стороны позаботишься о таком мальчишке, а
уж с английской стороны я позабочусь об этом - даю тебе слово короля и
холостяка. Ну, так что вы мне ответите, la plus belle Katharine du monde,
mon tres cher et divine deesse {Прекраснейшая из Екатерин в мире, моя милая
и божественная богиня. (Франц.)}.

 Екатерина

 Ваша majeste достаточно знает fausse по-французски, чгобы обмануть
самую sage demoiselle, который есть en France {Величество... фальши,
притворства... благоразумную девушку... во Франции. (Франц )}.

 Король Генрих

 К черту мой ломаный французский язык! Клянусь тебе честью на самом
настоящем английском языке: я люблю тебя, Кет! И хотя не могу поклясться
честью, что и ты меня любишь, все же сердце мое льстит себя надеждой, что я
мил тебе, несмотря на мое несчастное, неприглядное лицо. Черт побери
честолюбие моего отца! Он думал только о междоусобных войнах, когда зачинал
меня; потому-то я и вышел с таким угрюмым, словно железным лицом, которое
пугает дам, как только я начинаю за ними ухаживать. Но, честное слово, Кет,
с годами я буду все больше тебе нравиться. Меня утешает, что старость, эта
плохая хранительница красоты, уже не испортит моего лица. Взяв меня
теперь, ты возьмешь меня в самом худшем виде, и если теперь сможешь
перенести меня, то впоследствии будешь переносить меня все лучше и лучше.
Так скажи же мне, прекраснейшая Екатерина, хочешь ли ты взять меня? Отбрось
свою девичью стыдливость и выскажи мысли своего сердца взглядом королевы:
возьми меня за руки и скажи: "Гарри Английский, я твоя". И не успеешь ты
меня осчастливить этими словами, как я воскликну: "Англия - твоя, Ирландия -
твоя, Франция - твоя и Генрих Плантагенет - твой". И если он - говорю это
ему прямо в глаза - и не лучший в мире король, то во всяком случае он лучший
король для своих подданных. Ну, отвечай же мне своей нескладной музыкой -
потому что, если твой английский язык нескладен, голос твой - музыка. Итак,
Екатерина, королева всего мира, отвечай мне на ломаном английском языке:
хочешь ли ты меня взять?