Шекспир. Юлий Цезарь (20)

 Все

 Сходи.

 Второй гражданин

 Спускайся.

 Антоний сходит с ростры.

 Мы разрешаем.

 Четвертый гражданин

 Станьте в круг.

 Первый гражданин

 От тела и носилок отойдите.

 Второй гражданин

 Место Антонию, благородному Антонию!

 Антоний

 Так не теснитесь. Расступитесь шире.

 Все

 Назад! Назад! Раздайтесь!

 Антоний

 Коль слезы есть у вас, готовьтесь плакать.
 Вы эту тогу знаете; я помню,
 Как Цезарь в первый раз ее надел:
 То было летним вечером, в палатке,
 В тот день, когда он нервиев разбил.
 Смотрите! След кинжала - это Кассий;
 Сюда удар нанес завистник Каска,
 А вот сюда любимый Брут разил:
 Когда ж извлек он свой кинжал проклятый,
 То вслед за ним кровь Цезаря метнулась,
 Как будто из дверей, чтоб убедиться -
 Не Брут ли так жестоко постучался.
 Ведь Брут всегда был Цезарев любимец,
 О боги, Цезарь так любил его!
 То был удар из всех ударов злейший:
 Когда увидел он, что Брут разит,
 Неблагодарность больше, чем оружье,
 Его сразила; мощный дух смутился,
 И вот, лицо свое закрывши тогой.
 Перед подножьем статуи Помпея,
 Где кровь лилась, великий Цезарь пал.
 Сограждане, какое то паденье!
 И я и вы, мы все поверглись ниц,
 Кровавая ж измена торжествует.
 Вы плачете; я вижу, что вы все
 Растроганы: то слезы состраданья.
 Вы плачете, увидевши раненья
 На тоге Цезаря? Сюда взгляните,
 Вот Цезарь сам, убийцами сраженный.

 Первый гражданин

 О скорбный вид!

 Второй гражданин

 О благородный Цезарь!

 Третий гражданин

 Злосчастный день!

 Четвертый гражданин

 Предатели, убийцы!

 Первый гражданин

 О зрелище кровавое!

 Второй гражданин

 Мы отомстим!

 Все

 Месть! Восстанем! Найти их! Сжечь! Убить!
 Пусть ни один предатель не спасется.

 Антоний

 Сограждане, постойте.

 Первый гражданин

 Молчанье! Марк Антоний говорит.

 Второй гражданин

 Мы слушаем его, мы пойдем за ним, мы умрем с ним.

 Антоний

 Друзья мои, я вовсе не хочу,
 Чтоб хлынул вдруг мятеж потоком бурным.
 Свершившие убийство благородны;
 Увы, мне неизвестны побужденья
 Их личные, они мудры и честны
 И сами все вам могут объяснить.
 Я не хочу вас отвратить от них.
 Я не оратор, Брут в речах искусней;
 Я человек открытый и прямой
 И друга чтил; то зная, разрешили
 Мне говорить на людях здесь о нем.
 Нет у меня заслуг и остроумья,
 Ораторских приемов, красноречья,
 Чтоб кровь людей зажечь. Я говорю
 Здесь прямо то, что вам самим известно:
 Вот раны Цезаря - уста немые,
 И я прошу их - пусть вместо меня
 Они заговорят. Но будь я Брутом,
 А Брут Антонием, тогда б Антоний
 Воспламенил ваш дух и дал язык
 Всем ранам Цезаря, чтоб, их услышав,
 И камни Рима, возмутясь, восстали.

 Все

 Восстанем мы!

 Первый гражданин

 Сожжем дотла дом Брута!

 Третий гражданин

 Скорее заговорщиков ловите!

 Антоний

 Внемлите мне, сограждане, внемлите!

 Все

 Молчанье, эй! Антоний говорит.