Шекспир. Ричард II (16)

 Солсбери

 Не дальше и не ближе, государь,
 Чем эта слабая моя рука.
 Моим устам отчаянье велело
 О горести поведать. Государь,
 Боюсь, день опозданья омрачил
 Все радости грядущих наших дней.
 Верни вчерашний день, - и ты с ним вместе
 Двенадцать тысяч воинов вернешь.
 А день сегодняшний, день злых несчастий,
 Лишил тебя друзей, надежд и власти:
 Решив, что пал ты мертвым там, вдали,
 Уэльцы к Болингброку перешли.

 Омерль

 Мужайтесь, государь! Вы побледнели!

 Король Ричард

 Кровь войска в двадцать тысяч человек
 Румянила лицо мое. А ныне
 Их нет, - и обескровлен я навек,
 Пришел конец и мощи и гордыне.
 Бегите ж прочь вы все, кто хочет жить:
 И время отказалось мне служить.

 Омерль

 Мужайтесь! Вспомните, кто вы таков.

 Король Ричард

 Да, я забылся! Разве не король я?
 Эй, сонное величество, проснись!
 Иль имя короля не больше стоят,
 Чем сорок тысяч прозвищ и имен?
 О, имя королевское мое!
 Вооружись! Ведь на твое величье
 Восстал всего лить подданный ничтожный.
 Любимцы короля, наш сан высок,
 И вы держите голову высоко. -
 У дяди Йорка есть еще войска.

 Входит Скруп.

 Скруп

 Желаю государю больше счастья,
 Чем возвещу я скорбными устами.

 Король Ричард

 Мой дух готов, мои открыты уши.
 Ты скажешь мне лишь о земных утратах.
 Что ж я утратил? Может быть, державу?
 Тогда я с ней утратил и заботы.
 Возвыситься стремится Болингброк?
 Но выше нас он все равно не станет;
 Он только раб господний, как и мы.
 Бунтует наш народ? Что ж тут поделать, -
 Он грешен и пред богом и пред нами.
 Вещай же нам о бедствии любом:
 Смерть хуже их, а мы ведь все умрем.

 Скруп

 Я счастлив, что вы так вооружились,
 Чтобы услышать горестную весть.
 Как от внезапно налетевшей бури
 Вздуваются серебряные реки
 И водами всю затопляют землю,
 Как будто растворился мир в слезах, -
 Так ярость Болингброка захлестнула
 Всю вашу устрашенную державу
 Потоком стали и стальных сердец.
 Надвинув шлем на облысевший череп,
 Восстали старики на вашу власть.
 Мальчишки, говорить стараясь басом,
 Напялили доспехи не по росту,
 Чтобы идти войной на ваш престол;
 Пономари и те хотят сражаться
 И учатся, грозя короне вашей,
 Гнуть лук из дважды гибельного тиса;
 И даже пряхи ржавою секирой
 Замахиваются на скипетр ваш.
 И стар и млад бунтуют против вас,
 И хуже истина, чем мой рассказ.

 Король Ричард

 Ты слишком хорошо нам рассказал
 О столь худых делах. Но где же Буши?
 Что сталось с графом Уилтширом? Где Грин?
 И как они позволили врагу
 Без боя перейти границы наши?
 Когда мы одолеем Болингброка,
 Они за все ответят головой.
 Ручаюсь, что они с ним помирились.

 Скруп

 Воистину меж ними подлый мир.

 Король Ричард

 О, негодяи! Гнусные ехидны!
 Собаки, лижущие руку вора!
 Змей отогрел я на своей груди
 И в сердце мне они вонзили жало!
 Из трех Иуд тройной Иуда каждый!
 Они с ним заключили мир? Так пусть
 За то их душам ад войну объявит!

 Скруп

 Любовь, своей природе вопреки,
 Преобразилась в ненависть, я вижу.
 Не надо проклинать их: не рукою,
 Но головой скреплен был этот мир.
 Возьмите же назад свое проклятье:
 Ведь все они погибли смертью злой
 И мирно спят теперь в земле сырой.

 Омерль

 Так, значит, Уилтшир, Буши, Грин - погибли?

 Скруп

 В Бристоле обезглавлены они.

 Омерль

 А где же герцог, мой отец, с войсками?

 Король Ричард

 Не все ль равно? Молчите о надеждах, -
 Поговорим о смерти, о червях.
 Нам прах земной взамен бумаги будет,
 В него слезами впишем нашу скорбь.
 Нам надлежит составить завещанье,
 Избрать душеприказчиков. Но что же,
 Что вправе завещать мы? Плоть - земле?
 Владеет враг всем нашим достояньем,
 А нам принадлежит лишь наша смерть
 Да эта жалкая щепотка глины,
 Что служит оболочкою костям.
 Давайте сядем наземь и припомним
 Предания о смерти королей.
 Тот был низложен, тот убит в бою,
 Тот призраками жертв своих замучен,
 Тот был отравлен собственной женой,
 А тот во сне зарезан, - всех убили.
 Внутри венца, который окружает
 Нам, государям, бренное чело,
 Сидит на троне смерть, шутиха злая,
 Глумясь над нами, над величьем нашим.
 Она потешиться нам позволяет:
 Сыграть роль короля, который всем
 Внушает страх и убивает взглядом;
 Она дает нам призрачную власть
 И уверяет нас, что наша плоть -
 Несокрушимая стена из меди.
 Но лишь поверим ей, - она булавкой
 Проткнет ту стену, - и прощай, король!
 Накройте ваши головы: почтенье
 К бессильной этой плоти - лишь насмешка.
 Забудьте долг, обычай, этикет:
 Они вводили в заблужденье вас.
 Ведь, как и вы, я насыщаюсь хлебом,
 Желаю, стражду и друзей ищу,
 Я подчинен своим страстям, - зачем же
 Вы все меня зовете "государь"?