Шекспир. Тит Андроник (22)

 Сатурнин

 Но кем же обесчещена она?

 Тит

 Откушай: угощение на славу.

 Тамора

 Как мог убить ты? Это дочь твоя!

 Тит

 Убил Хирон, Деметрий, а не я:
 Лишили чести, отрубили руки;
 Они, они ей причинили муки.

 Сатурнин

 Чтоб тотчас же сюда их привели!

 Тит

 Их в этом пироге мы запекли,
 Которым лакомилась мать родная,
 Плоть, вскормленную ею, поедая;
 Порукой в этом - острие ножа.
 (Убивает Тамару.)

 Сатурнин

 Умри, несчастный, за свой грех проклятый!
 (Убивает Тита.)

 Люций

 Помирится ли сын с такой утратой?
 За плату - плата: смерть прими, проклятый!
 (Убивает Сатурнина.)

 Все в смятении. Люций, Марк и другие поднимаются наверх.

 Марк

 Вы, скорбные, народ и дети Рима,
 Разъятые враждой, как стая птиц,
 Рассеянная вихрями и бурей,
 О, дайте научить вас, как собрать
 В единый сноп разбитые колосья
 И в плоть одну разрозненные члены,
 Чтоб сам себе не стал отравой Рим
 И он, пред кем склоняются держаны,
 В отчаянье, как жалкий отщепенец,
 Постыдно не покончил сам с собой.
 Но, если иней старости, морщины -
 Свидетельство об опыте нелживом, -
 Не убедят вас выслушать меня,
 (Люцию)
 Друг Рима, говори. Как встарь наш предок,
 Когда торжественно повествовал
 Дидоне скорбной и больной любовью
 О ночи мрачной, пламенной, когда
 Лукавый грек взял Трою у Приама, -
 Скажи, какой Синон нас обольстил,
 Кто ввез машину, нашей Трое - Риму -
 Гражданскую тем рану нанеся. -
 Не камень сердце у меня, не сталь;
 Заговорю ль о горьких наших бедах, -
 Потоки слез затопят красноречье,
 Прервав правдивый мой рассказ в тот миг,
 Когда он должен захватить вниманье
 И вызвать сострадание у вас.
 Вот вождь, за ним рассказ: от слов его
 В вас сердце содрогнется и заноет.

 Люций

 Итак, друзья, да будет вам известно:
 Проклятые Деметрий и Хирон -
 Вот кто зарезал цезарева брата,
 Кто нашу изнасиловал сестру.
 За их вину казнили наших братьев,
 Презрев отца их слезы и лишив
 Руки, сражавшейся за Рим достойно,
 Его врагов в могилу отправлявшей.
 И, наконец, и сам я изгнан был.
 За мной ворота затворились; плача,
 Пошел просить о помощи врагов.
 В моих слезах вражда их потонула,
 Объятья их раскрылись для меня.
 Отверженный, да будет вам известно,
 Я охранял ценою крови Рим
 И меч врага от Рима отводил,
 Сталь направляя в грудь свою отважно.
 Вы знаете, я хвастать не люблю;
 Мои рубцы порукой в том, хоть немы,
 Что мой рассказ и точен и правдив.
 Довольно! Слишком я и так отвлекся
 Хвалой себе недолжной. О, простите!
 Нет друга - сами хвалим мы себя.

 Марк

 Черед за мной. Смотрите, вот ребенок:
 (указывая на ребенка, которого держит на руках слуга)
 Им разрешилась Тамора; он ею
 От мавра нечестивого рожден,
 Зачинщика, творца всех этих бедствий.
 Мерзавец жив; здесь, в доме Тита, он
 И это подтвердит, как ни преступен.
 Решите, мог ли Тит не отомстить
 За несказанные обиды эти, -
 Их ни один бы смертный не стерпел!
 Узнав всю правду, римляне, судите!
 В чем погрешили - укажите нам;
 И с места, где нас видите сейчас, -
 Андроников несчастные остатки, -
 Мы об руку низринемся вдвоем
 И, раздробив себе мозги о камни,
 Положим роду нашему конец.
 Ответьте, римляне; скажите слово -
 И с Люцием мы броситься готовы.

 Эмилий

 Сойди, сойди к нам, муж почтенный Рима,
 И за руку к нам цезаря снеди:
 Наш цезарь - Люций; в том я убежден:
 Единогласно будет избран он.

 Все

 Привет, о Люций, повелитель Рима!

 Марк

 Ступайте в дом Андроника печальный -
 (Слугам.)
 Безбожного сюда тащите мавра,
 Чтоб к страшной смерти присудить его,
 За жизнь преступную его карая.

 Слуги уходят.
 Люций, Марк и другие спускаются.

 Все

 Привет, о Люций наш, правитель Рима!

 Люций

 Благодарю. Когда б я мог так править,
 Чтоб Рим от горя и от слез избавить!
 Но дайте срок мне, римляне: природой
 Тяжелый долг возложен на меня. -
 Посторонитесь. - Дядя, подойди
 Прощальную слезу на труп пролить.
 (Целует Тита.)
 Горячий поцелуй устам холодным
 И слезы на лице окровавленном -
 Вот сына верного последний долг!

 Марк

 Слезу слезой, лобзание лобзаньем
 Брат на устах здесь возместит тебе.
 О, будь число их, должных мной, несметно
 И бесконечно, - расплачусь за все!

 Люций

 Поди сюда, учись у нас, мой мальчик,
 Как слезы лить. Тебя твой дед любил.
 И на коленях все качал, бывали,
 И песнею баюкал на груди;
 И он тебе рассказывал немало,
 Что твоему младенчеству пристало.
 Из уваженья к этому, с любовью
 Пролей слезинки от своей весны,
 Как требует того закон природы:
 Друг должен с другом разделить невзгоды.
 Простись же с ним, предай его могиле
 И, долг отдав ему, расстанься с ним.

 Люций Младший

 О дедушка! Желал бы я всем сердцем
 Сам умереть, чтоб только ты был жив! -
 Отец, мне слезы говорить мешают,
 Рыданья душат, лишь раскрою рот.

 Входят слуги с Ароном.

 Один из римлян

 Андроники, конец страданьям вашим!
 Произнесите приговор злодею,
 Виновнику событий роковых.

 Люций

 По грудь заройте в землю, не кормите:
 Пусть бесится, вопит о пище он;
 Кто, сжалившись над ним, ему поможет,
 Умрет за это. Вот наш приговор.
 Смотрите, чтоб зарыт был в землю прочно.

 Арон

 Но что ж во мне замолкли гнев и ярость?
 Я не ребенок, чтоб с мольбой презренной
 Покаяться в содеянном мной зле.
 Нет, в десять тысяч раз еще похуже
 Я б натворил, лишь дайте волю мне.
 Но, если я хоть раз свершил добро,
 От всей души раскаиваюсь в этом.