Шекспир. Венецианский купец (14)

Нерисса

 Мы, значит, превратимся
 В мужчин?

 Порция

 Стыдись такое говорить!
 Меня ты чуть ли не вогнала в краску.
 Пойдем, и ты узнаешь весь мой план,
 Когда в карету сядем: ждет она
 У въезда в парк. Сейчас спешить нам надо.
 Ведь перед нами - двадцать миль пути.


СЦЕНА 5

ТАМ ЖЕ. САД.

 Входят Джессика и Ланчелот.

 Ланчелот

 Это так, уверяю вас, потому что, видите ли, грехи отцов должны
взыскиваться на детях. И я, право же, за вас опасаюсь. Я всегда был с вами
откровенен, а потому и теперь высказываю свое беспокойство по этому поводу и
советую вам бодриться, оттого что вы осуждены, как я полагаю, на вечные
муки. Сколько-нибудь надеяться можно только на одно, да и то это своего рода
незаконнорожденная надежда.

 Джессика

 Что ж это за надежда, скажи, пожалуйста?

 Ланчелот

 До известной степени вы можете надеяться, что не ваш отец произвел вас
на свет и что вы не дочь еврея.

 Джессика

 Надежда эта была бы и в самом деле незаконнорожденной. Тогда с меня
взыскались бы грехи моей матери.

 Ланчелот

 В таком случае я побаиваюсь, что вы осуждены на вечные муки и по
батюшке и по матушке. Избегнув Сциллы вашего отца, я наскакиваю на Харибду,
вашу мать. Вы пропали и так и этак.

 Джессика

 Я спасусь через моего мужа: ведь он сделал меня христианкой.

 Ланчелот

 И за это весьма достоин порицанья. Нас, христиан, было и без того
довольно - ровно столько, сколько могло жить бок о бок в добром согласии. А
если понаделать еще христиан, то, пожалуй, повысится цена на свинину. Коли
мы все начнем есть свинину, то скоро нельзя будет ни за какие деньги достать
ломтя жареного сала.

 Джессика

 Все, что ты говоришь, Ланчелот, я расскажу моему мужу. Вот он идет
сюда.

 Входит Лоренцо.

 Лоренцо

 Скоро я начну ревновать к тебе мою жену, Ланчелот, если ты будешь
шептаться с нею по углам.

 Джессика

 О, ты можешь быть спокоен за нас, Лоренцо: мы с Ланчелотом не в ладах.
Он заявляет мне прямо, что на небесах нет для меня милости, оттого что я
дочь еврея. И еще он говорит, что вы плохой гражданин республики, так как,
обращая в христианство евреев, вы повышаете цену на свинину,

 Лоренцо

 Мне в этом легче будет оправдаться перед республикой, чем тебе в том,
что ты устроил негритянке брюшко. Ведь она от тебя забеременела, повеса!

 Ланчелот

 Хорошо уж и то, что повеса придал ей больше веса. Нельзя осуждать
повесу, судя по весу.

 Лоренцо

 До чего же игра словами доступна всякому дураку! Скоро, думается мне,
остроумие всего лучше будет выражаться в молчании, а говорливость - цениться
только у попугаев. Ступай, скажи, чтобы все было готово к обеду.

 Ланчелот

 Это уже сделано, сударь: желудки у всех готовы.

 Лоренцо

 Боже милостивый, какой ты остряк! Ну, так вели готовить обед.

 Ланчелот

 И это сделано, сударь. Остается только Накрыть на стол.

 Лоренцо

 Так извольте, сударь, накрыть.

 Ланчелот

 Кого? Боже меня упаси! Что вы, сударь!

 Лоренцо

 Опять придрался к слову! Ты что же; хочешь за один раз истратить все
богатство своего ума? Прошу тебя, пойми простые слова просто: ступай к
слугам, прикажи им накрыть на стол в подать кушанье, а мы придем обедать.

 Ланчелот

 Стол, сударь, будет подан, кушанье накрыто, а что до вашего прихода к
столу, синьор, то это уж всецело зависит от вашей прихоти и расположения.
(Уходит.)

 Лоренцо


 О здравый смысл, какой он вздор несет!
 Набита голова его толпою
 Плохих острот. И много знаю я
 Болванов, чье виднее положенье,
 Для красного словца, как он, плюющих:
 На смысл. - Ну, как ты чувствуешь
 И как жена Бассанио тебе
 Понравилась? Скажи, моя голубка.

 Джессика

 Невыразимо. Он теперь обязан
 Жить праведно, с такой женой изведав
 Небесные услады на земле;
 И если тут не будет их достоин,
 То на небо уж он не попадет.
 Да, если бы два бога, спор затеяв,
 Двух жен земных поставили в заклад
 И Порция была одной из них, то сразу
 Решен бы спор был. Бедный, грубый мир
 Такой второй не знает.

 Лоренцо

 У тебя
 Такой же муж, как у него - жена.

 Джессика

 Спроси меня, как я смотрю на это.

 Лоренцо

 Спрошу; но раньше мы пойдем обедать.

 Джессика

 Позволь мне натощак тебя хвалить.

 Лоренцо

 Нет, лучше уж в застольном разговоре.
 Все, что ты скажешь, я переварю
 Тогда с едой.

 Джессика

 Ну, жди же угощенья.

 Уходят.


АКТ IV

СЦЕНА 1

ВЕНЕЦИЯ. ЗАЛ СУДА.

 Входят Дож, сенаторы, Антонио, Бассанио, Грациано, Салерио и другие.

 Дож

 Пришел Антонио?

 Антонио

 Я, ваша светлость, здесь.

 Дож

 Мне жаль тебя. Противник твой - что камень.
 Бесчеловечный это негодяй,
 На жалость не способный и лишенный
 И драхмы милосердия.

 Антонио

 Я слышал,
 Что вы весьма старались, ваша светлость,
 Его смягчить. Но так как он уперся
 И оградить от подлости его
 Меня законные не могут средства,
 Но я смиренье противопоставлю
 Его свирепости и претерплю
 Спокойно ярость моего тирана.

 Дож

 Пусть кто-нибудь еврея позовет.

 Салерио

 Он у дверей. Вот он идет, синьор.

 Входит Шейлок.

 Дож

 Посторонитесь. Пусть пред нами станет. -
 Все, Шейлок, полагают, как и я,
 Что ты решил носить личину злости
 Лишь до последнего мгновенья, чтобы
 Нас добротою поразить затем
 Еще сильнее, чем притворным зверством:
 Не только позабыть о неустойке -
 О фунте мяса бедного купца, -
 Но вполовину и о самом долге,
 Из чувства человечности, любви
 И состраданья, вспомнив о несчастьях,
 Обрушившихся на него недавно,
 Сваливших короля среди купцов,
 Способных вызвать жалость даже в людях,
 Чья грудь - как бронза, сердце - как скала, -
 В неумолимых турках и татарах,
 Не ведающих доброты и ласки.
 Мы ждем отрадного ответа, Шейлок.