Шекспир. Венецианский купец (20)

 Порция

 Как все другие страхи, разлетелись
 По воздуху сомнения мои,
 Безумное отчаянье, боязнь
 Дрожащая, мучительная ревность -
 С зелеными глазами... О, любовь,
 Сдержи себя, умерь свои восторги,
 Останови дождь радости своей!
 Я чувствую, уж слишком сильно в сердце
 Твое благословение; уменьши
 Его скорей - оно меня задавит!

 Бассанио
 (раскрывает свинцовый ящик)

 Что вижу?
 Дивной Порции портрет!
 Какой же полубог так превосходно
 Воспроизвел натуру? Эти очи
 Действительно ли движутся, иль мне
 Так кажется лишь потому, что ими
 Приводятся в движение мои?
 Вот и уста: они полураскрыты,
 И сладостным дыханьем губки их
 Разделены - прелестная преграда
 Меж двух друзей прелестных, как они.
 Вот волоса - тут разыграл художник
 Роль паука: сплел золотую сеть,
 Куда сердца людские попадают
 Быстрей, чем в паутину комары.
 Но как же мог художник оба глаза
 Нарисовать? Ведь, сделавши один,
 Мне кажется, он должен бы ослепнуть
 И бросить незаконченным второй.
 Смотрите-ка, однако же: насколько
 Действительность восторга моего
 На эту тень клевещет, воздавая
 Ей не такой, как следует, почет -
 Настолько же и эта тень влачится
 С большим трудом действительности вслед.
 Вот тот клочок бумаги, на котором
 Написано все счастие мое,
 (Читает.)
 "Ты, избирающий не только
 По виду внешнему, насколько
 Удачен, верен выбор твой!
 Теперь, когда уж клад такой
 Тебе достался, оставайся
 Доволен им и не старайся
 Найти другой. Коли тебе
 Он мил и ты в своей судьбе
 Нашел блаженство - подойди же
 К своей красавице поближе,
 И поцелуями любви
 Ее скорей к себе зови!"
 Чудесные слова! Итак, позвольте,
 Прекрасная синьора.
 (Целует ее.)
 Прихожу
 Я получить и произвесть уплату
 По векселю. Когда перед толпой
 Атлетов пара бьется на арене
 И слышится рукоплесканий гром
 Со всех сторон, тогда один из них,
 Взволнованный, почти ошеломленный,
 Тревожно ждет, не зная сам, ему ль
 Весь этот гром хвалебного восторга?
 Так точно я, о, трижды милый друг,
 Стою теперь перед вами, сомневаясь
 В правдивости того, что вижу здесь,
 И лишь тогда, когда от вас услышу,
 Что это так, поверю я вполне.

 Порция

 Синьор, меня вы видите такою,
 Какою Бог на свет меня создал.
 Я для себя самой бы не имела
 Желания быть лучшее но для вас
 Хотела б я хоть в двадцать раз утроить
 Цену, быть в десять тысяч раз
 Прекраснее, в сто тысяч раз богаче -
 И этого хотела б для того,
 Чтоб высоко подняться в вашем мненье,
 Несчетное количество иметь
 Талантов, красоты, друзей, богатства.
 Но, ах, итог того, что стою я -
 Ничто; теперь я девушка простая,
 Без сведений, без опытности, тем
 Счастливая, что не стара учиться,
 И тем еще счастливей, что на свет
 Не родилась тупою для ученья;
 Всего же тем счастливее, что свой
 Покорный ум она теперь вверяет
 Вам, мой король, мой муж, учитель мой.
 И я, и вес мое - отныне ваше
 Еще за миг пред этим я была
 Владычицей в великолепном замке
 И госпожой всех слуг моих - была
 Царицею самой себе; теперь же
 И замок мой, и слуги все, и я -
 Все ваше, мой владыка: с этим перстнем
 Вам все даю. Но если вдруг у вас
 Он пропадет, иль будет вами отдан
 Кому-нибудь - увижу в этом я
 Предвестие уничтоженья вашей
 Любви ко мне и повод для себя
 Вас обвинять в неверности.

 Бассанио

 Синьора,
 Вы слов меня лишили; только кровь,
 Текущая во мне, вам отвечает.
 Наполнено все существо мое
 Тем хаосом, который, после речи
 Приветливой любимого царя,
 Является в жужжащей и довольной
 Толпе, когда все чувства и слова
 Сливаются в какой-то гул нестройный,
 Гул радости с словами и без слов.
 Когда кольцо оставит этот палец -
 И жизнь со мной расстанется. Тогда
 Вы будете уверены: Бассаньо умер.