Шекспир. Зимняя сказка (4)

 Камилло

 Чтоб не обидеть доброй королевы.

 Леонт

 Зачем же - доброй? Просто - королевы.
 Названье "доброй" надо заслужить.
 А есть еще сметливая башка,
 Заметившая то, что ты заметил?
 Ведь ты умен, ты подмечаешь больше,
 Чем эти остолопы. Кто попроще,
 Я думаю, глядел да не видал.
 Из бывших здесь еще один, ну двое
 Все поняли - не правда ли, Камилло?

 Камилло

 Еще один иль двое, государь?
 Все поняли, что гость ваш остается.

 Леонт

 Да?

 Камилло

 Остается.

 Леонт

 Да, но почему?

 Камилло

 Чтоб удовольствие доставить вам и вашей
 Достойнейшей супруге.

 Леонт

 А, так вот что?
 Чтобы моей достойнейшей супруге
 Доставить удовольствие! Довольно!
 Камилло, я вверял тебе и сердце
 И тайны государства моего.
 Как духовник, ты облегчал мне душу,
 И, кающийся грешник, обращенным
 С тобой я расставался. Но ужасно
 Обманут был я честностью твоей,
 Обманут тем, что честностью казалось.

 Камилло

 Спаси господь, мой добрый государь!

 Леонт

 Да, если разобраться, - ты бесчестен.
 Ты честности удар наносишь в спину,
 Сбивая с толку тех, кто видит правду.
 Скажи мне сам: ты нерадивый раб,
 Доверьем господина развращенный,
 Или глупец, который милой шуткой
 Готов назвать преступную игру?

 Камилло

 Мой государь, не знаю, что ответить.
 Быть может, я труслив иль нерадив,
 Быть может, глуп - нет совершенства в мире,
 И часто трусость, глупость, нерадивость
 Одерживают верх над человеком.
 Но если, государь, когда-нибудь
 В том, что вы мне изволили доверить,
 По доброй воле был я нерадив,
 То это глупость. Если был я глуп -
 Моя оплошность иль недальновидность.
 А если трусость проявлял в делах,
 Исход которых вызывал сомненья,
 То это страх, не чуждый и мудрейшим.
 Мой добрый господин, ведь это все
 Такие недостатки, от которых
 Нельзя и честность полностью избавить.
 Но я хочу понять мою ошибку.
 Позвольте мне узнать мой тяжкий грех,
 И если от стыда я не ослепну,
 То я не грешен.

 Леонт

 Замолчи, Камилло!
 Да разве ты не видел, что случилось,
 Не догадался, чем я оскорблен?
 Ты, может быть, очки напялил на нос
 И стекла закоптил, чтобы не видеть?
 Иль ты не слышал - но могла ль молва
 Не разгласить того, что всем известно?
 Иль не подумал - ибо, если думал,
 Не мог же, наконец, ты не понять,
 Что я женой обманут. Низкий плут,
 Иль поклянись трусливо господину,
 Что у тебя нет мозга, глаз, ушей,
 Иль сукой назови мою жену,
 Распутницей, разнузданною девкой,
 Которая до свадьбы отдается.
 Ну, говори, я прав?

 Камилло

 Даю вам клятву,
 Когда посмел бы кто-нибудь другой
 При мне чернить супругу государя,
 Он жизнью поплатился бы. О боже!
 Я никогда, я никогда не слышал
 От вас речей, которые настолько
 Вам не к лицу. Тому, кто повторит их, -
 Великий грех.

 Леонт

 А что, не грех - шептаться,
 Щекою льнуть к щеке, губами - в губы,
 Смех похотливый вздохом прерывать?
 Не может быть измена очевидней!
 Друг к другу прижиматься потесней,
 Чтоб ногу через ногу перекинуть,
 Молить нетерпеливо небеса,
 Чтоб утро ночью стало, час - мгновеньем,
 При всех глазами предаваться блуду, -
 И это - ничего? Тогда весь мир,
 Весь мир - ничто, ничто - создатель мира,
 Моя жена, Богемия - ничто!
 Я сам - ничто, со всем, что есть под солнцем!

 Камилло

 Мой государь, покуда время есть,
 Гоните прочь болезненные мысли,
 Таящие великую опасность.

 Леонт

 Скажи, я прав?

 Камилло

 Нет, нет, мой государь.

 Леонт

 Нет, прав, ты лжешь, ты подло лжешь, Камилло!
 Трусливый лжец, предатель двоедушный,
 Чему служить ты хочешь - выбирай! -
 Добру иль злу? Да если б кровь жены,
 Как жизнь ее, была насквозь гнилою,
 Она и часу жить бы не могла.

 Камилло

 Но кто же заразил ее?

 Леонт

 Король
 Богемии. Да! Тот, кому на шею
 Она, как шлюха, вешается нагло.
 Имей я верных слуг, они бы сразу
 Конец прелюбодейству положили.
 Ты сам, мой кравчий, ты, моей рукой
 Из нищего в вельможу превращенный,
 Ты, видевший всю горечь мук моих,
 Как только небо может видеть землю, -
 Ты яду мог ему насыпать в чашу,
 Убить его, но исцелить меня!

 Камилло

 Мой государь, чтобы себя не выдать,
 Я предпочел бы медленной отравой
 Его сгубить. Но не могу поверить
 В позор моей прекрасной госпожи,
 Чья добродетель служит всем примером.
 Я вас люблю...