СИЛА И МУДРОСТЬ СЛОВА (200) ФИХТЕ ИОГАНН ГОТЛИБ / JOHANN GOTTLIEB FICHTE

100841 Просмотр

ФИХТЕ ИОГАНН ГОТЛИБ / JOHANN GOTTLIEB FICHTE

Человек может то, что он должен. Я хотел бы лучше считать горох, чем изучать историю. Действовать! Действовать! - вот для чего мы существуем. Ученый по своему назначению есть учитель человеческого рода. Пусть покинет меня все остальное, только б не покинуло мужество. Женщина не видит дальше любви, и ее природа не идет дальше любви. Мы не потому действуем, что познаем, а познаем потому, что предназначены действовать. Ничто так не умерщвляет неукоснительно любовь женщины, как подлость и бесчестность мужчины. В понятии человека заложено, что его последняя цель должна быть недостижимой, а его путь к ней — бесконечным. В человеке есть разные стремления и задатки, и назначение каждого из нас — развить свои задатки по мере возможностей. Пусть ученый забудет, что он сделал, как только это уже сделано, и пусть думает постоянно о том, что он еще должен сделать. Не в моей власти, чтобы я чувствовал или не чувствовал определенное побуждение. В моей власти, однако, удовлетворяю ли я его или нет. Ничто истинное и полезное, раз оно стало достоянием человечества, не пропадет даром, хотя бы лишь отдаленное потомство научилось этим пользоваться. Каждый момент существования определен всеми протекшими моментами и определяет все будущие моменты, и невозможно мыслить теперешнее положение, иначе, чем оно есть. Вникни в самого себя, отврати взор от всего, что тебя окружает, и направь его внутрь себя — таково первое требование, которое ставит философия своему ученику. Все индивиды заключаются в Едином великом Единстве чистого Духа. пусть это будет то последнее слово, которым я вверяю себя вашей памяти; и пусть это будет именно та память обо мне, которой я себя вверяю. Ученый по преимуществу предназначен для общества: он, поскольку он ученый, больше, чем представитель какого-либо другого сословия, существует только благодаря обществу и для общества. Высший человек с силою подъемлет свой век на более высокую ступень человечества; оно оглядывается назад и удивляется той пропасти, через которую оно перенеслось; десницей великана выхватывает высший человек из летописи рода человеческого все то, что он может схватить. Философия учит нас все отыскивать в Я. Впервые через Я входит порядок и гармония в мертвую и бесформенную массу. Единственно через человека распространяется господство правил вокруг него до границ его наблюдения, и насколько он продвигает дальше это последнее, тем самым продвигаются дальше порядок и гармония. Последняя высшая цель общества — полное согласие и единодушие со всеми возможными его членами. Но так как достижение этой цели, достижение назначения человека вообще предполагает достижение абсолютного совершенства, то и первое и второе равно недостижимо, пока человек не перестанет быть человеком и не станет Богом. Разумное существо не имеет ничего вне опыта; опыт содержит в себе весь материал его мышления. Истинному и действительному времени принадлежит лишь то, что становится принципом, необходимым основанием и причиною новых, не существовавших до того явлений во времени. Лишь в этом случае возникает живая жизнь, порождающая из себя другую жизнь. Где бы ты ни жил, ты, что носишь человеческий образ, приближаешься ли ты к животным, под палкой погонщика сажая сахарный тростник, или греешься ты на берегах Огненной Земли у огня, который ты не сам зажег, являешься ли ты мне самым жалким и отвратительным злодеем, все-таки ты то же, что и я, ибо ты можешь сказать мне: «Я семь». Ты все же мой товарищ, мой брат. Есть еще шутники, которые предостерегают философа — не делаться смешным через преувеличенные ожидания от своей науки... Пусть они насмехаются над нашей верой в человечество и над нашими надеждами на его великое призвание; пусть тогда они повторяют столь часто, сколь они в том нуждаются, в свое утешение: нельзя помочь человечеству; таковым оно было, таковым оно всегда будет.