СТИХИ Ф.НИЦШЕ. КЛАДБИЩЕ В СТАЛЬЕНО - ДОСКА ОБЪЯВЛЕНИЙ ГИПЕРИНФО

1483 Просмотра

ГНОСЕОЛОГИЯ ( 1 ) ( 2 ) ( 3 ) ( 4 ) / ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЙ
ГРУППА / ГРУППОВОЕ / КОЛЛЕКТИВ / КОЛЛЕКТИВНОЕ / СОЦИАЛЬНЫЙ / СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ
ПСИХИКА / ПСИХИЧЕСКИЙ / ПСИХОЛОГИЯ / ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ / ПСИХОАНАЛИЗ
ФИЛОСОФИЯ / ЭТИКА / ЭСТЕТИКА / ФИЛОСОФ / ПСИХОЛОГ / ПОЭТ / ПИСАТЕЛЬ
РИТОРИКА \ КРАСНОРЕЧИЕ \ РИТОРИЧЕСКИЙ \ ОРАТОР \ ОРАТОРСКИЙ

FRIEDRICH WILHELM NIETZSCHE / ФРИДРИХ ВИЛЬГЕЛЬМ НИЦШЕ

НИЦШЕ / NIETZSCHE / ЕССЕ HOMO / ВОЛЯ К ВЛАСТИ / К ГЕНЕАЛОГИИ МОРАЛИ / СУМЕРКИ ИДОЛОВ /
ТАК ГОВОРИЛ ЗАРАТУСТРА / ПО ТУ СТОРОНУ ДОБРА И ЗЛА / ЗЛАЯ МУДРОСТЬ / УТРЕННЯЯ ЗАРЯ /
ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СЛИШКОМ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ / СТИХИ НИЦШЕ / РОЖДЕНИЕ ТРАГЕДИИ

Фридрих Вильгельм Ницше

ФРИДРИХ НИЦШЕ
ТАК ГОВОРИЛ ЗАРАТУСТРА
"Also Sprach Zarathustra"

Кладбище в Стальено.

О, девушка, сбирающая травку
Для этих маленьких ягнят!
В твоих глазах, незнающих ненастья,
Огни, любви огни горят.
Ты так мила, что хочется мне страстно
Слегка с тобою пошутить...
Вблизи и издали невинна ты, как ангел,
Тебе так хочется любить.
Но кто порвал так рано эти цепи?
Кто сердце нежное смутил?
Любила ты... И что же!?
Неужто твой избранник не любил?
Ты горести в себе таишь, но слезы
Туманят кроткие глаза.
Молчишь всегда... И гибнешь от желаний,
И жжет тебя любви гроза

Страсть

Чувственность загубит
Все ростки любви...
Страсть любовь забудет,
Вспыхнет пыль в крови.
Ты мечтою жадной
Юности не тронь,
Иль огонь нещадный.
Чувственный огонь
Мужество расплавит
В пламенной крови,
Пепла не оставит
От твоей любви.

Одинокая любовь

Одинокий колос, колос, а не нива,
И любовь к подруге, страсть, а не любовь;
Называть любовью страсть несправедливо,
Кровь угасит мысли, мысль угасит кровь.
Даже чувство дружбы как-то сиротливо -
Я любить желаю всех, иль никого;
Одинокий колос, колос, а не нива -
Дружба недостойна сердца моего.
Я всегда чуждаюсь страстного прилива -
Чувство к одному я прогоняю прочь -
Одинокий колос, колос, а не нива -
Дружба, сладострастье есть не день, а ночь.
Мне противны звуки одного мотива,
Полюбивши друга, я забуду всех -
Одинокий колос, колос, а не нива...
Дружба над любовью есть глубокий смех.

Врагу

Ты меня изранил новой клеветою.
Что ж! К могиле виден мне яснее путь...
Памятник, из злобы вылитый тобою,
Скоро мне придавит трепетную грудь.
Ты вздохнёшь... Надолго ль?! Сладкой местью очи
Снова загорятся к новому врагу;
Будешь ты томиться напролёт все ночи,
"Жить не отомстивши", - скажешь, - "не могу"!
И теперь я знаю: из сырой могилы
Пожалею снова не свой грустный век,
Не свои, коварством сломленные силы,
А о том: зачем ты, враг мой - человек!

Красота

Чтоб совершить преступленье красиво
Нужно суметь полюбить красоту.
Или опошлишь избитым мотивом
Смелую мать наслажденья, мечту.
Часто, изранив себя безнадёжно,
Мы оскверняем проступком своим
Всё, что в могучем насилье мятежно,
Всё, что зовётся прекрасным и злым.
Но за позор свой жестоко накажет
Злого желанья преступная мать,
Жрец самозванцам на них же покажет,
Как нужно жертвы, красиво терзать.

Идеал

Тем идеал священен и велик,
Что мы достичь его вершин не в силах,
Но юноша, и дева, и старик
Перестают томиться им... в могилах.
Как радуга сияет идеал…
Мы знаем все, что радуга виденье,
Но идеал так мощно б не блистал,
Когда свои мы поняли стремленья...
Он навсегда б, как метеор, угас,
Когда б мы все пришли к его вершине…
И вера в жизнь и свет исчезла в нас,
И мы все умерли б, тоскуя о святыне.

Расплата

Топчи моё имя в грязи! Позорь и бесчестье прощая.
Любовь пусть замучит меня! Топчи моё имя в грязи,
Я юность твою погубил, извлёк из обителей рая,
Топчи моё имя в грязи и смертью меня зарази!
Казни красотою своей, бросаясь на грязное ложе...
В объятьях безумных ночей казни красотою своей,
И тело богини моей на падаль пусть будет похоже!
Казни красотою своей и смейся над жертвой страстей!
Я всё, всё прощаю тебе, прости же меня, дорогая,
Забудь оскорбленья мои, я всё, всё прощаю тебе,
Любовь пусть замучит меня, и ревностью страшной сгорая,
Я всё, всё прощаю тебе, как злой и коварной судьбе...

Полночь

Мне душно... Пропасть время поглотила...
Не умерщвлён ли я бесстрастной тишиной?!
Земля мертва, как будто, все могила
Насильно отняла, что билося со мной.
Сон или смерть?! Потухшими глазами
На всё глядит луна, печальна, как мертвец,
И есть ли жизнь на ней, объятой небесами?
Сатурн надел на всё забвения венец!
Быть может, умер я и взор мой - привиденье,
И странствует душа в неведомых мирах,
В ней всё слилось - и вечность и мгновенье,
И мрак, и свет - в один безумный страх.
Нет, я дышу; я чую сердце живо,
Я слышу мира вздох, он вырвался, как луч,
Полночный час смеётся так игриво
И говорит, как мир таинственный могуч.

Кошмар

Ко мне опять вливается волною
В окно открытое живая кровь...
Вот, вот ровняется с моею головою
И шепчет: я - свобода и любовь!
Я чую вкус и запах крови слышу...
Волна её преследует меня...
Я задыхаюся, бросаюся на крышу...
Но не уйдёшь: она грозней огня!
Бегу на улицу... Дивлюся чуду:
Живая кровь царит и там повсюду...
Все люди, улицы, дома - всё в ней!..
И не слепит она, как мне очей,
И удобряет благо жизни люду,
Но душно мне: я вижу кровь повсюду!

Мудрость

Череп!
Мудрость глядит из зияющих впадин глазных,
Тихо гниющая лобная кость говорит без тумана:
Нет наслаждения правдой в волненьях пустых,
Нет красоты и ума вдохновений в пожаре обмана.
Ряд обнажённых зубов, искривлённых тоской,
Грустно смеётся над тем, что мы славим и нагло позорим...
Избранных эта насмешка зовёт на покой
Без упоения призрачным счастьем, иль видимым горем...
Правда - в недвижном одном замираньи, в гниеньи одном!
Тайна - нирвана; получит блаженство в ней ум безнадёжно-бессильный...
Жизнь - есть святое затишье, покрытое сном...
Жизнь - это мирно и тихо гниющий от света могильный
Череп.

Против законов

Моченым шнуром вновь и вновь
Стянул мне горло шум часов;
Мерцанье звезд, петуший крик,
И свет, и тень - исчезли вмиг,
И все, что знал я, стало вдруг
Глухой, немой, ослепший круг -
Во мне остался мир без слов
Под шум закона и часов...

Рабы

Я надел добровольно вериги,
Стал укором проклятой семье...
Жизнь, как пошлость бессмысленной книги,
Я отбросил: подобно ладье
Я плыву по беспутному морю,
Без сочувствия счастью и горю.
Нет спасения в косности мира
Безнадёжных и жалких рабов...
Есть остатки с безумного пира
Я не в силах... О, сколько умов
Ожидающих тщетно свободы
Погубили безмолвия годы.
Рабство хуже кошмара и казни,
Жизнь под гнётом оков - клевета!
В сердце львином смиренной боязни
Нет и не было... Мысль - суета.
В царстве силы, где внешность пророка
Обвиняет за дерзость порока.
О, исчадие тьмы безнадёжной!
Вы не звери, вы хуже - рабы!
Ваши души во тьме безмятежной
Спят в цепях. Лишь удары судьбы
Вас разбудят, как рёв океана,
В час величья грозы - урагана.
Лицемеры! Зачем Вам пророки?
Злой мороз ненавидит цветы! -
Вы - позорно и нагло жестоки
К проявленью свободы... Мечты,
Умертвите вы рабским дыханьем,
Заразивши пророков лобзаньем.

Счастье.

Счастье-добыча...
Мы его так любим,
Счастье очень близко, но не так уж близко,
Чтоб к нему возможно было прикоснуться...
К нам оно стучится, но войдет не сразу,
Постоит немножко...
Скажет: „завтра, завтра
Я вас обласкаю, только не сегодня"...
А поймать насильно счастье невозможно -
Счастье очень хитро: все тенета видит,
И владеть насильно счастьем грех великий,
Но насилье это кто ж грехом считает!

Стыд

Люби и не стыдись безумных наслаждений,
Открыто говори, что молишься на зло,
И чудный аромат свирепых преступлений
Вдыхай в себя, пока блаженство не ушло.
Тот не раскается, кто, убоявшись казни,
Таит в себе самом все помыслы свои;
И не спасётся тот, кто из пустой боязни,
Сокрыв грехи свои, увидит свет зари.
Небесная заря повергнет в дебри мрака
Того, кто хочет зло смягчить стыдом одним,
И гуще и грозней скоплённая клоака
Задавит мысль и дух величием своим.

Венеция.

Я стоял на мосту..
Непроглядная ночь
Затянула весь мир паутиной...
Песнь любви - упоения страстного дочь
Проносилась над водной долиной...
И огни, и гондолы, и люди полны
Были песни живой и бегущей волны.
Словно неясная лира душа у меня,
К ее струнам дрожащим касаются руки...
Руки призраков, полных блаженства огня,
Из души извлекают бессмертные звуки...
Но слыхал кто-нибудь эти песни души,
Я их пел не в пустынной, а людной глуши

Дождь.

Беспрерывно гром протяжный
Над землей шумит...
Дождь идет не уставая
Первый день - с утра.
Как педант он разболтался,
Нет конца словам...
День успел едва проснуться
И в окно взглянуть,
Как уж дождь без перерыва
Начал мне вещать:
„Все так мелко, все ничтожно,
Жизнь вся - суета".

Заря.

Природа проснулась, умылася солнечным светом.
Все полно так неги, все дышит невинным приветом...
Как злое виденье мерещится полдень вдали.
Я медлить не буду: за счастьем пока не пришли
Луна и блестящая звезды, метель и морозы,
Пока не сгубило познанье наивные грезы...
Плод - сердце мое и, как плод оно тотчас замрет,
Как только вблизи его ветер холодный вздохнет.

К дружбе.

О, дружбы нежное сиянье.
Надежда высшая моя!
Хвала тебе, ты упованье,
Ты счастья раннего заря!
Мне жизнь казалася бесцельной,
И без конца мой длился путь,
Но я с тоскою беспредельной
Бродил. Не знал где отдохнуть,
Но снова жить хочу я дважды,
Хотя жизнь давит, как гора:
Во взоре дружбы я однажды:
Заметил власть и мощь утра.

"О человеческом, слишком человеческом”.

I.

C тех пор, как книга эта
Взошла на ниве мысли,
Тоска и стыд тревожат
Меня не уставая.
И муки не смягчатся,
Пока не расцветет
Подобное растенье
Роскошным, пышном цветом...
Теперь уж я вкушаю
То счастие и следом
Иду за тем, кто выше
Меня, моих творений:
Он жатвой насладился,
Любуясь урожаем
Своих бессмертных мыслей.

* * *
Где воздух райский, где Сорренто?!
Благоуханья не слыхать...
Повсюду холод, глушь и горы,
Сиянье солнца без любви...
Да, узнаю я в книге этой
Одну лишь часть моей души,
А часть прекрасную святую
Я отдаю в награду этой,
Кто был мне в жизни беспросветной
Подругой, матерью, врачом.

* * *
Я отнял веру у тебя в добро и идеал,
Но книгу эту я, любя, Тебе, мой друг, послал.
Я поклоняюсь ей... Я чту
Все в ней, что написал.
Её возвел я, как мету
Богов, на пьедестал.

Осень.

I
Это осень стучится опять...
Вновь тебе она сердце встревожит.
Солнце греть нас, как прежде, не может
И ложится не во время спать...
Это осень стучится опять...
Как поблекнул, как замер весь мир!..
Не натянуты струны у лиры,
Засушили природу вампиры
И надежды окончился пир.
Как поблекнул, как замер весь мир!..

II.
Это осень стучится опять...
Пролетай, пролетай поскорее!
Плод не держат деревья: сильнее
Стали ветки на них трепетать...
Это осень стучится опять.
Плод! скажи мне, шептала что ночь,
И про тайны, какие открыла?!
Она тайной тебя умертвила,
Пурпур сходит со щек твоих прочь
Плод! скажи мне, шептала что ночь?

III.
Это осень стучится опять...
Астра просить её о пощаде,
Но нет жалости в мертвенном взгляде.
Астра может лишь тихо роптать...
Это осень стучится опять…
Астра ропщет на злую судьбу:
„Я людей утешаю собою,
„Их мечты о весне беспокою...
„Осень губит меня, как рабу"...
Астра ропщет на злую судьбу.