НАПИСАННОЕ НА МОРСКОМ
ПОБЕРЕЖЬЕ БЛИЗ КАЛЕ, АВГУСТ 1802
Вечерняя звезда земли моей!
Ты как бы в лоне Англии родном
Покоишься в блистании огней,
В закатном упоении своем.
Ты стать могла бы светочем, гербом
Для всех народов до скончанья дней.
Веселым блеском, свежестью лучей
Играла бы на знамени святом.
Об Англии, простертой под тобой,
Я думаю со страхом и мольбой,
Исполненный мучительных тревог.
В единстве жизни, славы и судьбы
Вы неразрывны - да хранит вас Бог
Среди пустой, нелюбящей толпы.
Нас манит суеты избитый путь,
Проходит жизнь за выгодой в погоне;
Наш род Природе - как бы посторонний,
Мы от нее свободны, вот в чем жуть!
Пусть лунный свет волны ласкает грудь,
Пускай ветра зайдутся в диком стоне -
Или заснут, как спит цветок в бутоне:
Все это нас не может всколыхнуть.
О Боже! Для чего в дали блаженной
Язычником родиться я не мог!
Своей наивной верой вдохновенный,
Я в мире так бы не был одинок:
Протей вставал бы предо мной из пены
И дул Тритон в свой перевитый рог!
Прелестный вечер тих, час тайны наступил;
Молитву солнце льет, горя святой красою.
Такой окружена сидела тишиною
Мария, как пред ней явился Гавриил.
Блестящий свод небес уж волны озарил!
Всевышний восстает, - внимайте! бесконечный,
Подобный грому, звук гремит хвалою вечной
Тому, кто светлый мир так дивно сотворил.
О милое дитя! о по сердцу родная!
Ты думой набожной хотя не смущена,
Со мной гуляя здесь, - но святости полна;
Невинностью своей живешь в блаженстве рая,
Ты в горний храм всегда летишь душой, -
И Бог, незрим для нас, беседует с тобой.
Признаться, я не очень-то охоч
До тихих радостей молвы скандальной:
Судить соседей с высоты моральной
Да воду в ступе без толку толочь,
Внимать речам про чью-то мать - иль дочь
Невзрачную - весь этот вздор банальный
Стирается с меня, как в зале бальной
Разметка мелом в праздничную ночь.
Не лучше ль, вместо словоговоренья,
С безмолвным другом иль наедине
Сидеть, забыв стремленья и волненья? -
Сидеть и слушать в долгой тишине,
Как чайник запевает на огне
И вспыхивают в очаге поленья?
Я думал: "Милый край! Чрез много лет,
Когда тебя, даст Бог, увижу снова,
Воспоминанья детства дорогого,
Минувшей дружбы, радостей и бед
Мне будут тяжким бременем". Но нет!
Я возвратился, - и тоска былого
Меня не мучит, не гнетет сурово,
И слезы мне не застят белый свет.
Растерянно, смущенно и сутуло
Стоял я, озираючись вокруг:
Как съежились ручей, и холм, и луг!
Как будто Время палочкой взмахнуло...
Стоял, смотрел - и рассмеялся вдруг,
И всю мою печаль, как ветром, сдуло.
О сон! Когда в душе - тоски приток,
Забвения даруешь ты крупицы.
Обычно ты смиренней пленной птицы,
Страшащейся покинуть свой шесток.
Но этой ночью ты - как мотылек,
Порхающий беспечно у границы
Воды и неба: сядешь на ресницы,
Но миг один - и ты уже далек.
Я весь пылаю в нетерпенье жгучем
И, словно своенравное дитя,
То на тебя ропщу, досадой мучим,
То жажду примиренья не шутя.
Ты был врагом, о сон! Стань другом лучшим
И сердце убаюкай, низлетя.