В.С.Соловьев. Магомет, его жизнь и религиозное учение (13)

"Арабы говорят: "Мы веруем". Отвечай им: "Вы не веруете; говорите лучше: мы исповедуем Ислам. Вера еще не проникла в сердца ваши. Но если вы повинуетесь Богу и посланному Им, ваши дела не потеряют цены своей. Господь снисходителен и милосерд".

"Истинно верные, это те, которые безо всякого сомнения верят Богу и посланному Им и жертвуют для святого дела своей жизнью и богатствами" (Сура ХLIХ ,14,15).

Мы нигде не находим в Коране признания отвлеченной, чисто теоретической веры: Мухаммед никогда не разделяет веру от дел веры. Но, признавая в вере разные степени, он допускает соответственные степени и в делах веры. Совершенная вера выражается на деле в полном самопожертвовании; низшая степень веры довольствуется и меньшими делами исполнением необходимых предписаний религии и нравственности. Только это последнее обязательно для всех. А о такой мнимой вере, которая не выражается ни в каких добрых делах, в Коране даже не упоминается. Мухаммед всегда стоит на нераздельной религиозноэтической точке зрения. Это совершенно понятно, ибо необходимо связано с самой идеей о Боге. Так как Бог не есть только вседержительная неведомая {сила}, а имеет определенное свойство, или характер, так как Он, по существу Своему, есть Бог Праведный, Милосердный и Святой (т.е. чисто духовный), то и закон Божий состоит не из произвольных и непонятных требований и предписаний, а имеет определенный этический характер, из нравственных свойств "Бога людей" вытекают для верующего человека и определенные нравственные заповеди. Для верующих Бог не есть неопределенная величина, они всегда знают, чего хочет от них Бог, что Ему приятно и что неприятно. И точно так же неверный всегда за раз нарушает и религиозную, и нравственную заповедь, оскорбляя вместе и Бога, и ближнего: {"он не уверовал в Бога Великого, он не позаботился о пище бедного"} (Сура LXXI, 33,34).

"Он говорит: "Господь пренебрегает мною". Нет! Но вы презираете сироту. Вы не спешите насытить бедного. Вы с жадностью пожираете наследства. Вы страстно любите богатства" (Сура LXXXIX, 1721).

"Справедливость сестра благочестия. Бог обещает милосердие Свое и славную награду тем, кто с верой соединяет заслугу добрых дел".

"Бог отнимает благословение Свое от лихоимства и изливает его на милостыню. Он ненавидит неверных и нечестивых. Но верующие, которые будут делать добро, совершать молитву и творить милостыню, будут иметь награду свою у Бога, они будут избавлены от страха и казни" (Сура II, 277).

"Если вашему должнику трудно заплатить, дайте ему срок, а если хотите сделать еще лучше, отпустите ему долг его. О, если бы вы знали!" (там же, 280).

"Бог взыщет с каждого лишь по силам его. Всякий будет иметь за себя свои добрые дела и против себя содеянное им зло". Но, выставляя этот общий принцип, Коран постоянно возвращается к идее милосердия Божия, например, в следующей молитве, выражающей также нераздельность религиознонравственного настроения Мухаммеда.

"Господи! не карай нас за грехи забвения. Прости нам грехи наши. Не налагай на нас бремя отцов наших. Не обременяй нас сверх сил наших. Яви слугам Твоим прощение и снисхождение. Сжалься над нами: Ты покровитель наш" (там же, 286).

Религиозноэтическому характеру Мухаммедовой проповеди противоречат повидимому такие изречения: "Идолопоклонство хуже убийства" (там же). "Опасность изменить истинной вере хуже убийства" (там же, 187). "Бог не простит многобожия. Он отпускает по воле Своей все другие преступления; но многобожие больше всех беззаконий" (Сура IV, 116). Не нужно, однако, забывать, что языческий культ действительно находился в теснейшей связи с делами гораз до худшими простого убийства (принесение в жертву детей, безмерный разврат), так что и эта беспощадность Мухаммеда имела не исключительно религиозное, а религиозно-нравственное основание.

Главное дело веры относительно Бога есть молитва, относительно ближнего милостьшя,относительно собственной своей природы воздержание, или пост. Мухаммед не только по личному чувству находил в молитве единственное настоящее наслаждение, но он видел в ней дело величайшей важности.

"Когда служитель Божий остановился, чтобы молиться, джинны столпились кругом него, чтобы его слушать" (Сура LXXII, 19).

Милостыня в Исламе также не есть только внешнее предписание, а представляется как выражение истинного религиознонравственного настроения относительно ближнего, такого настроения, которое определяется не формальной справедливостью, а милосердием, которое побуждает давать другому даром и не воздавать злом за зло.

"Мы кормим вас ради одного Бога. Мы не ищем от вас ни награды, ни благодарности" (Сура LXXVI, 9).

"Если вы мстите за себя, пусть мщение не превышает обиды; {но кто перенесет терпеливо, будет лучше для него: итак, переносите терпеливо обиды" (Сура XVI, 128).

Воздержание предписывается Кораном не в смысле умерщвления плоти, а лишь в смысле умеренности для сохранения чистоты душевной и нравственной свободы.

Из этих трех основных религиознонравственных заповедей важнее всех для человека средняя: милосердное отношение к ближним. Возношение души к {невидимому} Богу трудно для людей материальных; так же тяжело им сопротивляться влечениям низшей приоды и соблюдать воздержание; но быть милосердным одинаково способно всякое нравственное существо; быть добрым или злым зависит от внутренней сущности самого человека. Поэтому читаем в Коране: "Знаешь ли, что есть {вершина} (добродетели)? Выкупить пленного, накормить в дни голода сироту ближнего и нищего безвестного" (Сура ХС, 1215).