Ван Вэй (7)

 Жизнь в горах

 Мучительно-одинокий,
 Калитку я запираю.

 Кругом громоздятся горы
 В алом блеске заката.

 Рядом со мной деревья
 Птиц приютили стаю,

 А люди не навещают -
 Не то, что было когда-то!

 Бамбук как будто припудрен,
 Его окружают травы,

 И лотос наряд роняет -
 Ему он больше не нужен.

 Костра огонек зажегся
 Налево от переправы:

 То сборщик речных орехов *
 Вернулся - готовит ужин.


 Смотрю с высоты на реку Хань '

 Три Сяна * смыкаются
 С Чуского царства * границей,

 И девять потоков
 Сливаются тут воедино.

 Здесь тесно реке -
 Она землю покинуть стремится,

 И гор не видать
 За ее водяною равниной.

 А на берегах
 Разрослись города и деревни,

 Река омывает их
 Грозно-седыми волнами.

 Прекрасен Сянъян
 Красотой молодою и древней.

 И, следуя Шаню *,
 Я тут запирую с друзьями.


 Живу в деревне на реке Цишуй *

 Я - на покое,
 На Цишуй-реке.

 Гор не видать -
 Равнина широка.

 За рощей солнце
 Скрылось вдалеке,

 И, вместо улицы,
 Блестит река.

 Уходит пастушонок,
 Глядя вдаль,

 Собаки за людьми
 Бегут гурьбой.

 Тот, кто развеял
 Старую печаль,

 Придет - запрет
 Калитку за собой *.


 Ожидаю Чу Гуан-си *, но он не приезжает

 С утра все двери
 Открываю снова,

 Встаю, сажусь,
 Но не сидится что-то.

 Когда ж дождусь я
 Гостя дорогого,

 Его встречая,
 Выйду за ворота?

 ...Но отзвучали
 Колокола звуки

 В весеннем парке
 Над ночной столицей.

 Ужель меня
 Забыли вы в разлуке,

 И грусть надолго
 В доме воцарится?

 Осенью в горах

 Дождь кончился,
 И небо чистым стало,

 Но по прохладе чуешь -
 Скоро осень.

 Ручей стремится,
 Огибая скалы,

 Луна восходит
 Среди старых сосен.

 Вдали я слышу
 Женщин разговоры,

 Уж поздно - надо
 К дому торопиться,

 Пускай цветы
 Совсем увянут скоро, -

 Я здесь останусь,
 Не вернусь в столицу.


 Затяжной дождь над Ванчуанью

 Дымки под дождем
 Потянулись лениво -

 Здесь варят еду
 Для работников в поле.

 А желтые иволги
 Прячутся в ивах,

 И белые цапли
 Летают на воле.

 Привык к тишине я
 На горном просторе,

 Привык я поститься,
 Средь сосен гуляя.

 О месте почетном
 Давно уж не спорю

 И в мире живу я,
 Как птица лесная!


 Написал, вернувшись в деревню

 Слышу, у входа в долину
 Колокола зазвучали.

 Пора домой дровосекам,
 Пора домой рыбакам.

 В сумерках, на закате,
 Горы полны печали,

 И я один возвращаюсь
 К белеющим облакам.

 Уже водяные орехи
 Созрели - держатся еле,

 Ивовый пух летает
 Легкий и молодой.

 Травы у тихой речки
 Буйно зазеленели...

 В глубокой тоске калитку
 Запер я за собой.


 Поздней весной меня навестил
 губернатор Янь с друзьями

 Совсем запущен старый сад -
 Я не трудился столько дней.

 Зато немало редких книг
 В библиотеке у меня;

 Зато отличные грибы
 Я приготовил для гостей,

 Что навестить меня пришли
 В убогий дом на склоне дня.

 Птенцов выводят воробьи,
 Едва появится трава;

 А иволги - те запоют,
 Когда увянут все цветы.

 И грустно каждому из нас,
 Что вот седеет голова,

 Что вот опять проходит год, -
 И снова не сбылись мечты.


 Вздыхаю о седине

 Как стар я стал -
 Усталый и седой,

 Как тяжко ноют
 Старческие кости!

 Я словно
 Между небом и землей

 Живу здесь
 Никому не нужным гостем.

 Печалюсь горько
 О горах родных.

 Тут день и ночь
 Пустые разговоры.

 Что мне
 До собеседников моих?

 Оставлю город
 И уеду в горы.


 Расставшись с моим младшим братом Цзинем *,
 поднялся к храму Синего Дракона * и гляжу вдаль
 на гору Ланьтяньшань *

 На осенней дороге
 С тобою расстались мы снова.

 Бесконечная мгла
 Охватила немые просторы.

 Я поднялся на холм,
 Но не вижу тебя, молодого, -

 Вижу только туман
 И покрытые тучами горы.

 Ты исчез - растворился
 В тумане холодном и синем.

 Равнодушное небо
 Пронзили ночные зарницы,

 И тоскует душа
 О тебе, - ты живешь на чужбине,

 И летит моя мысль
 За походной твоей колесницей.


 Послом прибываю на пограничную заставу

 В трясущейся колымаге
 Еду к дальней границе.

 В стране, покоренной нами,
 Раскинул я свой шатер.

 Гляжу: летит надо мною
 Диких гусей вереница,

 Летит она и стремится
 Домой, на родной простор.

 В великой степи монгольской
 Дымок от костра печален,

 Закат над длинной рекою
 Багров, словно мой костер.

 Сегодня в Сяогуани *
 Разведчики мне сказали,

 Что далеко наместник -
 Он у Яньжаньских гор *.


 Зимней ночью пишу о том, что у меня на сердце

 Эта зимняя ночь
 Холодна, бесконечно длинна.

 Бьют часы во дворце,
 И опять - тишина, тишина.

 Побелела трава -
 На траве, как на мне, седина,

 И сквозь голые ветви
 Печальная светит луна.

 Дорогие одежды
 Со старческим спорят лицом -

 Свет жестокой свечи
 Выделяет морщины на нем.

 Знаю я: молодежь
 Полюбил Императорский дом *.

 Я взгляну на себя -
 И мне стыдно идти на прием.


 Прибыв в Хуачжоу *, смотрю через реку
 на город Лиян * и вспоминаю Дин Юя

 За рекой заря восходит -
 Там светает понемногу,

 Там деревья и кустарник
 Разрослись в дремучий лес.

 Мы пришли, полюбовались,
 Но уже пора в дорогу;

 Горный пик на горизонте
 В дымке облачной исчез.

 Мы пришли, полюбовались
 И уходим ранним утром.

 Вас я, друг мой, не увижу -
 Широка речная гладь.

 Но надеюсь, что рассказы
 О правленье вашем мудром

 Всю далекую дорогу
 Будут нас сопровождать.


 Отвечаю Чжану Пятому *

 В Чжуннани есть лачуга -
 К ней заросла дорожка.

 Там на седые горы
 Гляжу я из окошка.

 Гостей там не бывает,
 И заперты ворота.

 Никто не потревожит, -
 Безделье и дремота.

 Один ловлю я рыбу
 И пью вино хмельное.

 Приехал бы сюда ты
 И стал бы жить со мною.


 В горах Чжуннань

 К столице древней подошла
 Цепь величавых гор Тайи * -

 Та, что от моря самого
 Хребты раскинула свои.

 Вверху сомкнулись облака,
 Любуюсь я, как бел их цвет!

 Под ними - дымки синева,
 Войдешь в нее - ее уж нет.

 Цепь этих гордых гор страну
 Своей громадой рассекла:

 На юге - солнца ясный свет,
 На севере - сырая мгла.

 С утра опять сюда приду,
 Вот только бы найти ночлег.

 Пойду, пожалуй, за ручей -
 Там мне поможет дровосек.


 Посылаю губернатору Вэй Чжи *

 Лежит старинный городок
 В развалинах, в пыли.

 Вокруг него пустынно все
 На много тысяч ли.

 Бледна осенняя заря, -
 И слышу я, старик,

 Лишь бормотанье ветерка
 Да лебединый крик.

 И возле хижины моей
 Осыпалась листва,

 И отражается в пруду
 Увядшая трава.

 Так день за днем влачу в глуши
 Скупую жизнь мою,

 И о "Печальном старике" *
 Я песенку пою.

 И даже ты, мой старый друг,
 Представить бы не смог,

 Как я теперь, на склоне лет,
 Печально-одинок.


 Крестьяне на реке Вэйчуань *

 Глухую деревню
 Закат озарил, неподвижен.

 Бараны и овцы
 Бредут мимо нищенских хижин.

 Старик, беспокоясь,
 Стоит, опершись на ограду:

 Где внук его малый,
 Что пас проходящее стадо?

 Поют петухи,
 И желтеют колосья пшеницы,

 И черви на тутах
 Не в силах уже шевелиться.

 Крестьяне с работ
 Возвращаются к отчему крову,

 Друг друга приветствуют -
 Ласково доброе слово.

 Вот так бы и мне
 Отдыхать и работать беспечно,

 И я напеваю:
 "Сюда бы вернуться навечно..."