- 946 Просмотров
- Обсудить
Вот, слава богу, я опять спокоен: Покинула меня тяжелая хандра; Я снова стал доступен для добра, И верить и любить я снова стал достоин. Охотно руку протяну врагу, Скажу охотно: будем жить друзьями, Мой добрый Б[асаргин], и с вами я могу Теперь беседовать стихами... Как ангел божий, милый друг, Вы предо мной явились вдруг С радушным, искренним участьем; Был истомлен житейским я ненастьем: Опальный и больной слепец, Обманутый людьми, растерзанный страданьем... Но вот опять согрет я тихим упованьем,- И этим одолжен вам труженик певец! О, да услышит бог мои молитвы, Пусть будут вам не трудны битвы С коварным миром и с самим собой; Пусть сохраните вы средь бурь души покой; Не разлучайтеся с Любовью животворной, С святою Верою, с Надеждой неземной,- И да не встретитесь с любовию притворной, Ни с суетной надеждою-мечтой, Ни с верой мертвою, надменной и холодной, Подобной той смоковнице бесплодной, Которую сухую проклял Спас... Их трудно отличить подчас От дивных дочерей Софии... Искупитель И тут единственный наш друг-руководитель, И он вещает ясно нам: "Познайте их по их делам".
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Цвет моей жизни, не вянь! О время сладостной скорби, Пылкой волшебной мечты, время восторгов,- постой! Чем удержать его, друг мой? о друг мой, могу ли привыкнуть К мысли убийственной жить с хладной, немою душой, Жить, переживши себя? Почто же, почто не угас я С утром моим золотым? Дельвиг, когда мы с тобой Тайными мыслями, верою сердца делились и смело В чистом слиянии душ пламенным летом неслись В даль за пределы земли, в минуту божественной жажды Было мне умереть, в небо к отцу воспарить, К другу созданий своих, к источнику вечного света!- Ныне я одинок, с кем вознесуся туда, В области тайных знакомых миров? Мы розно, любезный, С грозной судьбою никто, с жизнью меня не мирит! Ты, о души моей брат! Затерян в толпе равнодушной, Твой Вильгельм сирота в шумной столице сует, Холод извне погашает огонь его сердца: зачем же Я на заре не увял, весь еще я не лишен Лучшей части себя - благодатных святых упований? В памяти добрых бы жил рано отцветший певец!
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
В утренний час бытия, когда еще чувство восторгов, Чувство страданий живых тихо дремало во мне,- Ум, погруженный во мрак, не снимал с Природы покрова, С детской улыбкой еще я на вселенну глядел. Но и тогда волшебною силой задумчивый месяц Неизъяснимой красой взоры мои привлекал: Часто я, вечор сидя пред окном, исчезал в океане Неизмеримых небес, в бездне миров утопал. Игры, бывало, покину: над ропотом вод тихоструйных Сладкой исполнен тоски, в даль уношуся мечтой,- Тайна сам для себя, беспечный младенец, я слезы (Их я причины не знал), слезы священные лил; В полночь немую на мирном одре предчувствовал вечность; При колыханьи лесов сладостным хладом объят, Рано я слушать любил унылую жалобу бури. Шорох падущих листов трепет во мне разливал; Слышу, казалося, в воздухе голос знакомый,- безмолвен, Слух устремляю в даль,- всюду молчанье, но даль В тайной беседе со мной.- О сонмы светил неисчетных! К вам улетал я душой, к вам я и ныне лечу: Или над вами отчизна моя? над вами с родною Чистой душой съединен, к богу любви вознесусь?
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Здесь, между падших столпов, поросших плющом и крапивой, Здесь, где ветер свистит между разрушенных стен, Я, одинок на холме, под тению тлеющей башни, С древнего камня взгляну в даль, на равнину, на лес; Солнце, взгляну на тебя! на пламенный запад, на небо. О, как синева там, там надо мною тиха!- Здесь я сокроюсь от жизни на миг, на миг позабуду Горечь ее! или нет: скуку, и грусть, и тоску, Все обманы судьбы и предательства смертных воспомню, Чувства в себе пробужу, плачем живым наслажусь! Но почему заструилась ковыль и вдруг засребрилась? Слышу сладостный стон, сладостный шепот и вздох! Ты ли со мной говоришь, тишина? Я слух преклоняю; Холод по мне пробежал, слезы блеснули в очах! Где же ты прежде дышал, о зефир? где, сладостный, веял? Ты заунывен и тих: урны ли ты облетал? "Урны я облетал! по безмолвным веял могилам: Там не стонет печаль! там непробудный покой!" О ветерок! о голос из дальней отчизны, помедли! Но кругом все молчит! все в темноту облеклось!- Солнце с лазури скатилось давно; носясь над туманом, Месяц простер по лугам бледный, трепещущий свет; Звезды сияют, манят и сон на глаза низсылают - Башня, седой великан, дремлет над спящей землей.
Примечания
Memento mori - Помни о смерти (лат.).
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Счастлив, о Пушкин, кому высокую душу Природа, Щедрая Матерь, дала, верного друга - мечту, Пламенный ум и не сердце холодной толпы! Он всесилен В мире своем; он творец! Что ему низких рабов, Мелких, ничтожных судей, один на другого похожих,- Что ему их приговор? Счастлив, о милый певец, Даже бессильною завистью Злобы - высокий любимец, Избранник мощных Судеб! огненной мыслию он В светлое небо летит, всевидящим взором читает И на челе и в очах тихую тайну души! Сам Кронид для него разгадал загадку Созданья,- Жизнь вселенной ему Феб-Аполлон рассказал. Пушкин! питомцу богов хариты рекли: "Наслаждайся!"- Светлою, чистой струей дни его в мире текут. Так, от дыханья толпы все небесное вянет, но Гений Девствен могущей душой, в чистом мечтаньи - дитя! Сердцем высше земли, быть в радостях ей не причастным Он себе самому клятву священную дал!
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Приди, мой добрый, милый Гений, Приди беседовать со мной! Мой верный друг в пути мучений, Единственный хранитель мой! С тобой уйду от всех волнений, От света убегу с тобой, От шуму, скуки, принуждений! О, возврати мне мой покой! Главу с тяжелыми мечтами Хочу на грудь твою склонить И на груди твоей слезами Больную душу облегчить! Не ты, не ты моим страданьем Меня захочешь упрекать, Шутить над теплым упованьем И сердце разумом терзать! Но было время - разделенья От братии ждал я, от друзей,- Зачем тоски и наслажденья Я не берег от их очей! Безмолвный страж моей святыни,- Я стану жить в одном себе: О ней я говорю отныне, Хранитель, одному тебе! О ней! ее я обожаю, Ей жизнь хотел бы я отдать! Чего же я, чего желаю? Чего желать?- любить, страдать! Приди, о ты, мой добрый Гений, Приди беседовать со мной, Мой верный друг в пути мучений, Единственный сопутник мой!
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
На булат опершись бранный, Рыцарь в горести стоял, И, смотря на путь пространный, Со слезами он сказал: "В цвете юности прелестной Отчий кров оставил я, И мечом в стране безвестной Я прославить мнил себя. Был за дальними горами, Видел чуждые моря; Век сражался я с врагами За отчизну и царя. Но душа моя страдала - В лаврах счастья не найти! Всюду горесть рассыпала Терны на моем пути! Без отчизны, одинокий, Без любезной и друзей, Я грущу в стране далекой Среди вражеских полей! Ворон сизый, быстрокрылый, Полети в родимый край; Жив ли мой отец унылый - Весть душе моей подай. Старец, может быть, тоскою В хладну землю положен; Может быть, ничьей слезою Гроб его не орошен! Сядь, мой ворон, над могилой, Вздох мой праху передай; А потом к подруге милой В древний терем ты слетай! Если ж грозный рок, жестокой, Мне сулил ее не зреть, Ворон! из страны далекой Для чего назад лететь?.." Долго рыцарь ждал напрасно: Ворон все не прилетал; И в отчаяньи несчастный На равнине битвы пал! Над высокою могилой, Где страдальца прах сокрыт, Дремлет кипарис унылый И зеленый лавр шумит!
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Что нужды на себя приманивать вниманье Завистливой толпы и гордых знатоков? О Муза, при труде, при сладостном мечтанье Ты много на мой путь рассыпала цветов! Вливая в душу мне и жар и упованье, Мой Гений от зари младенческих годов, Поешь - и не другой, я сам тебе внимаю, И грусть, и суету, и славу забываю!
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Мальчик у ручья сидел, Мальчик на ручей глядел; Свежий, краснощекий, Он тоскующей душой За бегущею волной Несся в край далекий. "Как здесь стало тесно мне! Здесь в унылой тишине Чуть влачатся годы. Ах, умчусь ли я когда В даль волшебную, куда Льются эти воды?" Льются, льются токи вод, Миновал за годом год. Он узнал чужбину; Полетел, исполнен сил, Жадно наслажденье пил, Жадно пил кручину. Быстрым пламенем любовь В нем зажгла и гонит кровь. Сердце в нем вспылало: Как горит он все обнять, Все к груди, к душе прижать. Все для сердца мало. Он за славой полетел, Полетел навстречу стрел, В шум и ужас боя; Разгромил врагов герой,- Но насытился войной: Мрачен лик героя. Льются, льются токи вод. Миновал за годом год; Бросил он чужбину И, согбенный над клюкой, Вот понес в свой край родной Дряхлость и кручину. Над ручьем старик сидел, На ручей старик глядел: Дряхлый, одинокий. Он растерзанной душой За бегущею волной Несся в край далекий!
А.А.Дельвиг. В.К. Кюхельбекер.
Москва: Правда, 1987.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.