Вильям Шекспир. Сонеты (11)

116

 
 
Мешать соединенью двух сердец
Я не намерен. Может ли измена
Любви безмерной положить конец?
Любовь не знает убыли и тлена.
 
Любовь - над бурей поднятый маяк,
Не меркнущий во мраке и тумане.
Любовь - звезда, которою моряк
Определяет место в океане.
 
Любовь - не кукла жалкая в руках
У времени, стирающего розы
На пламенных устах и на щеках,
И не страшны ей времени угрозы.
 
А если я не прав и лжет мой стих,
То нет любви - и нет стихов моих!
 
 
117

 
 
Скажи, что я уплатой пренебрег
За все добро, каким тебе обязан,
Что я забыл заветный твой порог,
С которым всеми узами я связан,
 
Что я не знал цены твоим часам,
Безжалостно чужим их отдавая,
Что позволял безвестным парусам
Себя нести от милого мне края.
 
Все преступленья вольности моей
Ты положи с моей любовью рядом,
Представь на строгий суд твоих очей,
Но не казни меня смертельным взглядом.
 
Я виноват. Но вся моя вина
Покажет, как любовь твоя верна.
 
 
118

 
 
Для аппетита пряностью приправы
Мы называем горький вкус во рту.
Мы горечь пьем, чтоб избежать отравы,
Нарочно возбуждая дурноту.
 
Так, избалованный твоей любовью,
Я в горьких мыслях радость находил
И сам себе придумал нездоровье
Еще в расцвете бодрости и сил.
 
От этого любовного коварства
И спасенья вымышленных бед
Я заболел не в шутку и лекарства
Горчайшие глотал себе во вред.
 
Но понял я: лекарства - яд смертельный
Тем, кто любовью болен беспредельной.
 
 
119

 
 
Каким питьем из горьких слез Сирен
Отравлен я, какой настойкой ада?
То я страшусь, то взят надеждой в плен,
К богатству близок и лишаюсь клада.
 
Чем согрешил я в свой счастливый час,
Когда в блаженстве я достиг зенита?
Какой недуг всего меня потряс
Так, что глаза покинули орбиты?
 
О, благодетельная сила зла!
Все лучшее от горя хорошеет,
И та любовь, что сожжена дотла,
Еще пышней цветет и зеленеет.
 
Так после всех бесчисленных утрат
Во много раз я более богат.
 
 
120

 
 
То, что мой друг бывал жесток со мною,
Полезно мне. Сам испытав печаль,
Я должен гнуться под своей виною,
Коль это сердце - сердце, а не сталь.
 
И если я потряс обидой друга,
Как он меня, - его терзает ад,
И у меня не может быть досуга
Припоминать обид минувших яд.
 
Пускай та ночь печали и томленья
Напомнит мне, что чувствовал я сам,
Чтоб другу я принес для исцеленья,
Как он тогда, раскаянья бальзам.
 
Я все простил, что испытал когда-то,
И ты прости, - взаимная расплата!
 
 
121

 
 
Уж лучше грешным быть, чем грешным слыть.
Напраслина страшнее обличенья.
И гибнет радость, коль ее судить
Должно не наше, а чужое мненье.
 
Как может взгляд чужих порочных глаз
Щадить во мне игру горячей крови?
Пусть грешен я, но не грешнее вас,
Мои шпионы, мастера злословья.
 
Я - это я, а вы грехи мои
По своему равняете примеру.
Но, может быть, я прям, а у судьи
Неправого в руках кривая мера,
 
И видит он в любом из ближних ложь,
Поскольку ближний на него похож!
 
 
122

 
 
Твоих таблиц не надо мне. В мозгу -
Верней, чем на пергаменте и воске, -
Я образ твои навеки сберегу,
И не нужны мне памятные доски.
 
Ты будешь жить до тех далеких дней,
Когда живое, уступая тленью,
Отдаст частицу памяти твоей
Всесильному и вечному забвенью.
 
Так долго бы не,сохранился воск
Твоих таблиц - подарок твой напрасный.
Нет, любящее сердце, чуткий мозг
Полнее сберегут твой лик прекрасный.
 
Кто должен памятку любви хранить,
Тому способна память изменять!
 
 
123

 
 
Не хвастай, время, властью надо мной.
Те пирамиды, что возведены
Тобою вновь, не блещут новизной.
Они - перелицовка старины.
 
Наш век недолог. Нас немудрено
Прельстить перелицованным старьем.
Мы верим, будто нами рождено
Все то, что мы от предков узнаем.
 
Цена тебе с твоим архивом грош.
Во мне и тени удивленья нет
Пред тем, что есть и было. Эту ложь
Плетешь ты в спешке суетливых лет.
 
И если был я верен до сих пор,
Не изменюсь тебе наперекор!
 
 
124

 
 
О, будь моя любовь - дитя удачи,
Дочь времени, рожденная без прав, -
Судьба могла бы место ей назначить
В своем венке иль в куче сорных трав.
 
Но нет, мою любовь не создал случай.
Ей не сулит судьбы слепая власть
Быть жалкою рабой благополучии
И жалкой жертвой возмущенья пасть.
 
Ей не страшны уловки и угрозы
Тех, кто у счастья час берет внаем.
Ее не холит луч, не губят грозы.
Она идет своим большим путем.
 
И этому ты, временщик, свидетель,
Чья жизнь - порок, а гибель - добродетель.
 
 
125

 
 
Что, если бы я право заслужил
Держать венец над троном властелина
Или бессмертья камень заложил,
Не более надежный, чем руина?
 
Кто гонится за внешней суетой,
Теряет все, не рассчитав расплаты,
И часто забывает вкус простой;
 
Избалован стряпней замысловатой.
Нет, лишь твоих даров я буду ждать.
А ты прими мой хлеб, простой и скудный.
Дается он тебе, как благодать,
В знак бескорыстной жертвы обоюдной.
 
Прочь, искуситель! Чем душе трудней,
Тем менее ты властвуешь над ней!
 
 
126

 
 
Крылатый мальчик мой, несущий бремя
Часов, что нам отсчитывают время,
От убыли растешь ты, подтверждая,
Что мы любовь питаем, увядая.
 
Природа, разрушительница-мать,
Твой ход упорно возвращает вспять.
Она тебя хранит для праздной шутки,
Чтобы, рождая, убивать минутки.
 
Но бойся госпожи своей жестокой:
Коварная щадит тебя до срока.
Когда же это время истечет, -
Предъявит счет и даст тебе расчет.