Войнович Владимир

Все то, что было молодым,

Стареет. Может статься,

Умру почтенным и седым

И поглупевшим старцем.

Меня на кладбище снесут

И - все равно не слышу

Немало слов произнесут,

И до небес превознесут,

И в классики запишут.

И назовут за томом том,

Что написал для вас я...

Что ж, слава - дым, но дело в том,

Что к нам она всегда потом...

Но почему всегда потом

И никогда авансом?

Когда умру я в нужный срок,

Жалеть меня не смейте.

Я, может, сделал все, что мог,

За много лет до смерти.

Но если завтра попаду

Под колесо машины,

А то и вовсе упаду

Без видимой причины,

То неужели в день такой

Не пожалеют люди,

Что ненаписанное мной

Написано не будет?

1957

ЗОЛОТЦЕ

Голову откнув в мою шинель

Авиационного солдата,

Девушка из города Кинель

Золотцем звала меня когда-то.

Ветер хороводился в трубе,

А она шептала и шептала...

Я и впрямь казался сам себе

Слитком благородного металла.

Молодость не вечное добро.

Время стрелки движет неустанно.

Я уже, наверно, серебро,

Скоро стану вовсе оловянным.

Но, увидев где-то у плетня

Девушку обнявшую солдата,

Я припомню то, что и меня

Называли золотцем когда-то.

1958

БАРАНЫ

Мысль о том, что борьба есть закон

Человеком усвоена рано.

И в баранину с древних времен

Человек превращает барана.

Но издревле баран как баран

Размышлял примитивно и глупо:

"Люди могут забыть ресторан,

Обойтись без овчинных тулупов.

Есть в баране душа, есть и плоть,

Светят всем одинаково звезды.

Может быть, и барана Господь

Для чего-то для высшего создал.

Что ж бараны, они чудаки,

Где понять им, за что мы их губим

А за то, что весьма шашлыки

И другие скоромности любим.

Что баранина, если сварить,

Хороша и к жаркому и к супу.

И зачем без тулупов ходить,

Если можно ходить и в тулупах?

Человек очень занят, ему

Дела нету до скотской планиды.

И, пожалуй, совсем ни к чему

Разбираться в бараньих обидах.

Он охотник до умных затей

Жил, скучал и возможно от скуки

Человек на планете своей

Напридумывал разные штуки.

Мчат машины, растут города,

Зажигаются мощные топки.

Скоро жизнь будет впрямь хоть куда,

Нажимай только нужные кнопки.

Только что человек не найдет,

Все ему приедается быстро.

И уже в межпланетный полет

Человека влечет любопытство.

Он, презрев и опасность и смерть,

Долетит до Луны и Урана...

Только жаль, никому не суметь

Из баранины сделать барана.

1959  

* * * * *

Облокотясь о пьедестал

Какого-то поэта,

Я вынул пачку и достал

Из пачки сигарету.

И закурил, И думал так,

Бессвязно и бесстрастно:

От сигарет бывает рак,

Туберкулез и астма.

Гастрит, артрит, инсульт, инфаркт

И прочие болезни.

Курить нам вредно, это факт,

А не курить полезно.

И думал я еще о том,

Что, взгляд во тьму вонзая,

Стоит поэт, а я о нем

Ну ничего не знаю.

Не знаю, как он был да жил

Пред тем, как стать колоссом,

Чем честь такую заслужил,

Что? пил? курил? кололся?

Ну что ж, достукался и вот

Здесь стынет истуканом.

Не курит, шприц не достает

И не гремит стаканом.

А я себя по мере сил

Гублю напропалую...

Я сигарету загасил

И закурил другую.

1990

ФИЛОСОФИЧЕСКОЕ

Живущий только временно живет,

А не живущий не живет не временно.

Освободясь от жизненного бремени,

Он вечности частица и оплот.

Он там, где есть нежизни торжество:

Ни тьмы, ни света, ни зимы, ни лета...

Хорошего там нету ничего,

Но ничего плохого тоже нету.

Там нет дурных вестей, утрат, растрат,

Тюрьмы, сумы и чириев на коже,

Там дрожь не бьет и зубы не болят,

Не жмут ботинки и тоска не гложет.

Там смерти страх неведом никому,

Ни храбрым людям, ни трусливым людям.

Пусть даже мир окончится, ему,

Тому, кто там, конца уже не будет.

Ваш предок тем особо дорожил,

Такую мысль в себе лелеял гордо,

Что с Пушкиным в одну эпоху жил

И с Гоголем в одни и те же годы.

Что ж, за приливом следует отлив,

Не всякий век талантами расцвечен,

А наш и вовсе сир и сиротлив,

Гордиться некем, кажется, и нечем.

Но жребий исправим, поскольку он

На время жизни выпал, а помрете,

И с гениями сразу всех времен

В течении нежизни совпадете.

Покуда там пребудете вы, тут

Случится все хорошее, и даже

Враги все ваши старые умрут

И новые отправятся туда же.

Так вот без страха ждите свой черед.

Что наша жизнь? Лишь миг на перевале..,

Вот минет он, и вечность развернет

Свой бесконечный свиток перед вами.

1990

МОСКОВСКИЙ БОМЖ

Жизнь повсюду меня мотала,

Был бродяга я, бич, бездельник..,

И всего мне всегда хватало,

Но всегда не хватало денег.

Уж казалось, ну что мне нужно

В череде вечеров и утр...

Ну, немного тепла снаружи

И немного калорий внутрь.

Ну, черняшки краюшку с корюшкой,

С луком репчатым или репою

Да бутылку на пару с корешом,

Я же большего и не требую.

Но, увы, так всегда бывает,

Что чего-то да не хватает

Из того, что за деньги дают.

То того, чем себя укрывают,

То того, чем нутро заливают,

То того, чем закусывают.

1988

Мы все плывем, но все не там,

Где надо по расчетам...

Был умный первый капитан,

Второй был идиотом.

А третий был волюнтарист,

Четвертый был мемуарист.

Кем были пятый и шестой,

Чего они хотели,

Увы, ни тот и ни другой

Поведать не успели. Так как нам быть?

Куда нам плыть,

По-прежнему неясно,

Хотя об этом говорить

Теперь мы можем гласно.

Мы долго по морю плутали

Вдали от родимой земли

Искали мы светлые дали,

Но темные только нашли

А также искали, конечно,

И вшей, и шпионов в себе.

И делали это успешно,

Что видно по нашей судьбе.

Еще мы стремились насилья

Разрушить весь мир, а затем...

Мы много чего посносили,

Теперь и не помним зачем.

И вас собиралися тоже

Совсем уничтожить, но вы,

Заморские подлые рожи,

Уж больно живучи, увы.

Однако же славных утопий

В нас дух до сих пор не зачах.

И мы вас однажды утопим,

Как только силенок накопим,

Отъевшись на ваших харчах.

Пока ж мы остались в накладе

И очень уж хочется есть.

Подайте же нам, Христа ради,

Чего-нибудь, что у вас есть.