- 1013 Просмотров
- Обсудить
Про первые ряды
Целуя знамя, пропыленный шелк,
И выплюнув в отчаяньи протезы,
Фельдмаршал звал: «Вперед, мой славный полк,
Презрите смерть, мои головорезы».
И смятыми знаменами горды,
Воспламенены талантливою речью,
Расталкивая спины и зады,
Они стремились в первые ряды
И первыми ложились под картечью.
Хитрец и тот, который не был смел,
Не пожелав платить такую цену,
Полз в задний ряд, но там не уцелел,
Его свои же брали на прицел
И в спину убивали за измену.
Сегодня каждый третий без сапог,
Но после битвы заживут, как крезы.
Прекрасный полк, надежный, верный полк,
Отборные в полку головорезы.
А третьи и средь битвы и бады
Старались сохранить и грудь, и спину,
Не выходя ни в первые ряды,
Ни в задние, но как из-за еды,
Дрались за золотую середину.
Они напишут толстые труды
И будут гибнуть в рамах на картине,
Те, кто не вышли в первые ряды,
Но не были и сзади, и горды,
Что честно прозябали в середине.
Уже трубач без почестей умолк,
Не слышно меди, тише звон железа.
Разбит и смят надежный, верный полк,
В котором сплошь одни головорезы.
Но нет, им честь знамен не запятнать,
Дышал фельдмаршал весело и ровно.
Чтоб их в глазах потомков оправдать,
Он молвил: «Кто-то должен умирать,
А кто-то должен гибнуть, безусловно».
Пусть нет звезды тусклее, чем у них,
Уверенно дотянут до кончины,
Скрываясь за отчаянных и злых
Последний ряд оставив для других,
Уверенные люди середины.
В грязь втоптаны знамена, грязный шелк,
Фельдмаршальские жезлы и протезы.
Ах, славный полк, да был ли славный полк,
В котором сплошь одни головорезы?
Манекены
Семь дней усталый старый бог
В запале, в заторе, в запаре
Творил убогий наш лубок
И каждой твари — по паре.
Ему творить — потеха
И вот, себе взамен
Бог создал человека,
Как пробный манекен.
Идея эта не нова,
Но не обхаяна никем.
Я докажу, как дважды два,
Адам был первый манекен.
А мы, ошметки хромосом,
Огрызки божественных генов,
Идем проторенным путем
И создаем манекенов.
Не так мы, парень, глупы,
Чтоб наряжать живых,
Мы обряжаем трупы
И кукол восковых.
Они так вежливы, — взгляни,
Их не волнует ни черта,
И жизнерадостны они,
И нам, безумным, не чета.
Я предлагаю смелый план
Возможных сезонных обменов:
Мы, люди, в их бездушный хлам,
А вместо нас — манекены.
Но я готов поклясться,
Что где-нибудь заест.
Они не согласятся
На перемену мест.
Из них, конечно, ни один
Нам не уступит свой уют,
Из этих солнечных витрин
Они без боя не уйдут.
Его налогом не согнуть,
Не сдвинуть повышеньем цен.
Счастливый путь, счастливый путь,
Счастливый мистер манекен.
О, всемогущий манекен!
То ли в избу и запеть
То ли в избу и запеть,
Просто так, с морозу,
То ли взять и помереть
От туберкулезу.
То ли песенку без слов,
А может под гитару,
То ли в сани рысаков
И уехать к яру.
Вот напасть понеслась
То ли в масть карту класть,
То ли счастье украсть,
То ли просто упасть. Страсть…
Назло всем, навсегда, в никуда
В вечное стремление.
То ли с неба вода,
То ль разливы весенние.
Может песня без пловца,
А может без идеи.
А я строю печку в изразцах
Или просто сею.
Сколько лет счастья нет,
Все кругом красный свет,
Недопетый куплет,
Недодаренный букет. Бред…
Назло всем, насовсем
Со звездою в лапах
Без реклам, без эмблем,
Мишек косолапых.
Не догнал бы кто-нибудь
И учуял запах.
Отдохнуть бы, продыхнуть
Со звездою в лапах.
У нее, без нее,
Ничего не мое.
Невеселое жилье,
И белье и то ее. Е-мое…
Я расскажу тебе про Магадан
Вы думаете мне не по годам,
Я очень редко раскрываю душу,
Я расскажу тебе про Магадан. Слушай…
Я видел Нагайскую бухту да тракты,
Улетел я туда не с бухты-барахты.
Однажды я уехал в Магадан,
Не от себя бежал, не от чахотки.
Я вскоре там напился вдрободан водки…
Но я видел Нагайскую бухту да тракты,
Улетел я туда не с бухты-барахты.
За мной летели слухи по следам,
Опережая самолет и вьюгу,
Я все-таки уехал в Магадан к другу…
Ты не видел Нагайской бухты, дурак ты.
Улетел я туда не с бухты-барахты.
Я повода врагам своим не дал,
Не срезал вену, не порвал аорту,
Я взял да как уехал в Магадан к черту…
Я видел Нагайскую бухту да тракты,
Улетел я туда не с бухты-барахты.
Я, правда, здесь оставил много дам,
Писали мне: «Все дамы твои биты».
Ну что ж, а я уехал в Магадан, квиты…
Ты не видел Нагайской бухты, дурак ты.
Улетел я туда не с бухты-барахты.
Теперь подходит дело к холодам,
И если так случится, пусть досадно,
Я снова враз уеду в Магадан, ладно…
Я увижу Нагайскую бухту, да тракты,
Улечу я туда не с бухты-барахты.
Мой друг уехал в Магадан
Мой друг уехал в Магадан.
Снимите шляпу, снимите шляпу.
Уехал сам, уехал сам,
Не по этапу, не по этапу.
Не то, чтоб другу не везло,
Не чтоб кому-нибудь назло,
Не для молвы, что, мол, чудак,
А просто так, а просто так.
Быть может кто-то скажет: зря,
Как так решиться, всего лишиться,
Ведь там сплошные лагеря,
А в них убийцы, а в них убийцы.
Ответит он: «Не верь молве,
Их там не больше, чем в Москве».
Потом уложит чемодан,
И в магадан, и в Магадан.
Не то, чтоб мне не по годам,
Я б прыгнул ночью с электрички,
Но я не еду в Магадан,
Забыв привычки, закрыв кавычки.
Я буду петь под струнный звон
Про то, что будет видеть он,
Про то, что в жизни не видал,
Про Магадан, про Магадан.
Мой друг поехал сам собой,
С него довольно, с него довольно,
Его не будет бить конвой,
Он добровольно, он добровольно.
А мне удел от бога дан,
А может тоже в Магадан,
Уехать с другом заодно,
И лечь на дно, и лечь на дно.
Про бандитов
До нашей эры соблюдалось чувство меры,
Потом бандитов называли флибустьеры,
Потом названье звучное — пират, забыли бить их,
И словом оскорбить их всякий рад.
Бандит же ближних возлюбил, души не чает,
И если что-то их карман отягощает,
Он к ним подходит, как интеллигент,
Улыбку выжмет и облегчает ближних за момент.
А если ближние начнут сопротивляться,
Излишне нервничать и сильно волноваться,
Тогда бандит поступит, как бандит, он стрельнет
Трижды и вмиг приводит ближних в трупный вид.
А им за это ни чинов ни послаблений,
Доходит даже до взаимных оскорблений.
Едва бандит выходит за порог, как сразу:
«Стойте, невинного не стройте. Под замок»
На теле общества есть много паразитов,
Но почему-то все стесняются бандитов.
И с возмущеньем хочется сказать
Поверьте все же, бандитов надо тоже понимать.
Песня о масках
Смеюсь навзрыд, как у кривых зеркал,
Меня, должно быть, ловко разыграли
Крючки носов и до ушей оскал,
Как на венецианском карнавале.
Что делать мне? Бежать да поскорей,
А может вместе с ними веселиться?
Надеюсь я, под масками зверей
У многих человеческие лица.
Все в масках, в париках, все как один,
Кто сказочен, а кто литературен.
Сосед мой слева — грустный арлекин,
Другой — палач, а каждый третий — дурень.
Я в хоровод вступаю хохоча,
Но все-таки мне неспокойно с ними,
А вдруг кому-то маска палача
Понравится, и он ее не снимет.
Вдруг арлекин навеки загрустит,
Любуясь сам своим лицом печальным,
Вдруг дурень свой дурацкий вид
Так и забудет на лице нормальном.
Вокруг меня смыкается кольцо,
Меня хватают, вовлекают в пляску.
Так-так, мое нормальное лицо
Все остальные приняли за маску.
Петарды, конфетти, но все не так,
И маски на меня глядят с укором.
Они кричат, что я опять не в такт
И наступаю на ногу партнерам.
Смеются злые маски надо мной.
Веселые — те начинают злиться.
За маской пряча, словно за стеной,
Свои людские, подлинные лица.
За музами гоняюсь по пятам,
Но ни одну не попрошу открыться,
Что если маски сброшены, а там
Их подлинные, подленькие лица?
Я в тайну масок, видимо, проник,
Уверен я, что мой анализ точен,
И маски равнодушия у них
Защита от плевков и от пощечин.
Но если был без маски подлецом,
Носи ее. А вы? У вас все ясно!
Зачем скрываться под чужим лицом,
Когда свое воистину прекрасно.
Как доброго лица не прозевать,
Как честных угадать наверняка мне?
Они решили маски надевать,
Чтоб не разбить свое лицо о камни.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.