- 1190 Просмотров
- Обсудить
Баллада о вольных стрелках
Если рыщут за твоею
Непокорной головой,
Чтоб петлей худую шею
Сделать более худой,
Нет надежнее приюта
Скройся в лес, не пропадешь,
Если продан ты кому-то
С потрохами ни за грош.
Бедняки и бедолаги,
Презирая жизнь слуги,
И бездомные бродяги,
У кого одни долги,
Все, кто загнан, неприкаян,
В этот вольный лес бегут,
Потому, что здесь хозяин
Славный парень, Робин Гуд.
Здесь с полслова понимают,
Не боятся острых слов,
Здесь с почетом принимают
Оторви-сорви-голов.
И скрываются до срока
Даже рыцари в лесах.
Кто без страха и упрека,
Тот всегда не при деньгах.
Знают все оленьи тропы,
Словно линии руки,
В прошлом слуги и холопы,
Ныне — вольные стрелки.
Здесь того, кто все теряет,
Защитят и сберегут.
По лесной стране гуляет
Славный парень, Робин Гуд.
И живут и поживают,
Всем запретам вопреки,
И ничуть не унывают
Эти вольные стрелки.
Спят, укрывшись звездным небом,
Мох под ребра подложив.
Им, какой бы холод ни был,
Жив, и славно, если жив.
Но вздыхают от разлуки:
Где-то дом и клок земли,
Да поглаживают луки,
Чтоб в бою не подвели.
И стрелков не сыщешь лучших.
Что же завтра, где их ждут?
Скажет лучший в мире лучник,
Славный парень, Робин Гуд.
Замок временем срыт и укутан, укрыт
В нежный плед из зеленых побегов,
Но развяжет язык молчаливый гранит,
И холодное прошлое заговорит
О походах, боях и победах.
Время подвиги эти не стерло.
Оторвать от него верхний пласт
Или взять его крепче за горло
И оно свои тайны отдаст.
Упадут сто замков, и спадут сто оков,
И сойдут сто потов с целой груды веков,
И польются легенды из сотен стихов
Про турниры, осады, про вольных стрелков.
Ты к знакомым мелодиям ухо готовь
И гляди понимающим оком.
Потому что любовь — это вечно любовь,
Даже в будущем нашем далеком.
Звонко лопалась сталь под напором меча,
Тетива от натуги дымилась,
Смерть на копьях сидела, утробно урча,
В грязь валились враги, о пощаде крича,
Победившим сдаваясь на милость.
Но не все, оставаясь живыми,
В доброте сохранили сердца,
Защитив свое доброе имя
От заведомой лжи подлеца.
Хорошо, если конь закусил удила
И рука на копье поудобней легла,
Хорошо, если знаешь, откуда стрела,
Хуже, если по-подлому, из-за угла.
Как у вас там с мерзавцами? Бьют? Поделом.
Ведьмы вас не пугают шабашем?
Но не правда ли, зло называется злом
Даже там, в светлом будущем нашем.
И во веки веков, и во все времена
Трус-предатель всегда презираем.
Враг есть враг, и война все равно есть война,
И темница тесна, и свобода одна,
И всегда на нее уповаем.
Время эти понятья не стерло.
Нужно только поднять верхний пласт
И дымящейся кровью из горла
Чувства вечные хлынут из нас.
Ныне, присно, во веки веков, старина,
И цена есть цена, и вина есть вина,
И всегда хорошо, если честь спасена,
Если другом надежно прикрыта спина.
Чистоту, простоту мы у древних берем,
Саги, сказки из прошлого тащим
Потому, что добро остается добром
В прошлом, будущем и настоящем.
* * *
Проделав брешь в затишье,
Весна идет в штыки,
И высунули крыши
Из снега языки.
Голодная до драки,
Оскалилась весна.
Как с языка собаки,
Стекает с крыш слюна.
Весенние армии жаждут успеха,
Все ясно, и стрелы на карте прямы,
И воины в легких небесных доспехах
Врубаются в белые рати зимы.
Но рано веселиться!
Сам зимний генерал
Никак своих позиций
Без боя не сдавал.
Тайком под белым флагом
Он собирал войска
И вдруг ударил с фланга
Мороз исподтишка.
И битва идет с переменным успехом:
Где свет и ручьи — где поземка и мгла,
И воины в легких небесных доспехах
С потерями вышли назад из котла.
Морозу удирать бы,
А он впадает в раж:
Играет с вьюгой свадьбу
Не свадьбу, а шабаш.
Окно скрипит фрамугой
То ветер перебрал.
Но он напрасно с вьюгой
Победу пировал.
Пусть в зимнем тылу говорят об успехах
И наглые сводки приходят из тьмы,
Но воины в легких небесных доспехах
Врубаются клиньями в царство зимы.
Откуда что берется
Сжимается без слов
Рука тепла и солнца
На горле холодов.
Не совершиться чуду
Снег виден лишь в тылах,
Войска зимы повсюду
Бросают белый флаг.
И дальше на север идет наступленье,
Запела вода, пробуждаясь от сна.
Весна неизбежна, ну, как обновленье,
И необходима, как просто весна.
Кто сладко жил в морозы,
Тот ждет и точит зуб
И проливает слезы
Из водосточных труб.
Но только грош им, нищим,
В базарный день цена
На эту землю свыше
Ниспослана весна.
Два слова войскам: — несмотря на успехи,
Не прячьте в чулан или старый комод
Небесные легкие ваши доспехи
Они пригодятся еще через год.
Я не успел
Свет новый не единожды открыт,
А старый — весь разбили на квадраты.
К ногам упали тайны пирамид,
К чертям пошли гусары и пираты.
Пришла пора всезнающих невежд,
Все выстроено в стройные шеренги.
За новые идеи платят деньги,
И больше нет на «Эврику» надежд.
Все мои скалы ветры гладко выбрили,
Я опоздал ломать себя на них.
Все золото мое в Клондайке выбрали,
Мой черный флаг в безветрии поник.
Под илом сгнили сказочные струги,
И могикан последних замели.
Мои контрабандистские фелюги
Сухие ребра сушат на мели.
Висят кинжалы добрые в углу
Так плотно в ножнах, что не втиснусь между.
Мой плот папирусный — последнюю надежду
Волна в щепы разбила о скалу.
Вон из рядов моих партнеры выбыли
У них сбылись гаданья и мечты.
Все крупные очки они повыбили
И за собою подожгли мосты.
Азартных игр теперь наперечет.
Авантюристы всех мастей и рангов
По прериям пасут домашний скот,
Там кони пародируют мустангов.
И состоялись все мои дуэли,
Где б я почел участие за честь.
И выстрелы и эхо — отгремели…
Их было много — всех не перечесть.
Спокойно обошлись без нашей помощи
Все те, кто дело сделали мое.
И по щекам отхлестанные сволочи
Фалангами ушли в небытие.
Я не успел произнести: «К барьеру!»
А я за залп в Дантеса все отдам.
Что мне осталось? Разве красть химеру
С туманного собора Нотр-Дам?!
В других веках, годах и месяцах
Все женщины мои отжить успели,
Позанимали все мои постели,
Где б я хотел любить — и так, и в снах.
Захвачены все мои одры смертные,
Будь это снег, трава иль простыня.
Заплаканные сестры милосердия
В госпиталях обмыли не меня.
Ушли друзья сквозь вечность-решето.
Им всем досталась лета или прана.
Естественною смертию — никто:
Все противоестественно и рано.
Иные жизнь закончили свою,
Не осознав вины, не скинув платья.
И, выкрикнув хвалу, а не проклятье,
Спокойно чашу выпили сию.
Другие знали, ведали и прочее,
Но все они на взлете, в нужный год
Отплавали, отпели, отпророчили…
Я не успел. Я прозевал свой взлет.
* * *
Дурацкий сон как кистенем
Избил нещадно.
Невнятно выглядел я в нем
И неприглядно
Во сне я лгал и предавал,
И льстил легко я…
А я и не подозревал
В себе такое.
Еще сжимал я кулаки
И бил с натугой.
Но мягкой кистию руки,
А не упругой.
Тускнело сновиденье, но
Опять являлось.
Смыкались веки, и оно
Возобновлялось.
Я не шагал, а семенил
На ровном брусе,
Ни разу ногу не сменил,
Трусил и трусил.
Я перед сильным лебезил,
Пред злобным гнулся.
И сам себе я мерзок был,
Но не проснулся.
Да это бред! Я свой же стон
Слыхал сквозь дрему,
Но это мне приснился сон,
А не другому.
Очнулся я и разобрал
Обрывок стона.
И с болью веки разодрал,
Но облегченно.
И сон повис на потолке
И распластался.
Сон в руку ли? И вот в руке
Вопрос остался.
Я вымыл руки — он в спине
Холодной дрожью.
Что было правдою во сне,
Что было ложью?
Коль это сновиденье — мне
Еще везенье.
Но если было мне во сне
Ясновиденье?
Сон — отраженье мыслей дня?
Нет, быть не может!
Но вспомню — и всего меня
Перекорежит.
А вдруг — в костер?! И нет во мне
Шагнуть к костру сил.
Мне будет стыдно, как во сне,
В котором струсил.
Иль скажут мне: — пой в унисон,
Жми что есть духу!..
И я пойму: вот это сон,
Который в руку.
* * *
Беда!
Теперь мне кажется, что мне не успеть за собой
Всегда
Как будто в очередь встаю за судьбой.
Дела!
Меня замучили дела — каждый миг, каждый час, каждый день.
Дотла
Сгорело время, да и я — нет меня, только тень.
Ты ждешь.
А может, ждать уже устал и ушел или спишь…
Ну что ж,
Быть может, мысленно со мной говоришь.
Теперь
Ты должен вечер мне один подарить, подарить
Поверь,
Мы будем много говорить.
Опять
Все время новые дела у меня, все дела
Догнать,
Или успеть, или найти, — нет, опять не нашла.
Беда!
Теперь мне кажется, что мне не успеть за собой.
Всегда
Как будто в очередь встаю за тобой…
Теперь
Ты должен вечер мне один подарить, подарить
Поверь,
Мы будем только говорить.
Подруг
Давно не вижу, все дела у меня, все дела…
И вдруг
Сгорели пламенем дотла — не дела, а зола.
Весь год
Он ждал, но больше ждать ни дня не хотел,
И вот
Не стало вовсе у меня добрых дел.
Теперь
Ты должен вечер мне один подарить, подарить
Поверь,
Что мы не будем говорить.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.