Высоцкий Владимир (120)

Избранники богов умирают молодыми

Всего несколько недель назад мы беспокоились о том, что будет с представлением «Гамлета», которое должен был показать в Варшаве в рамках II Международных театральных встреч театр на Таганке. Из Парижа пришло беспокойное известие об инфаркте, который пережил молодой, но уже великий артист Владимир Высоцкий, исполнитель заглавной роли в этом спектакле. К счастью, состояние здоровья Высоцкого поправилось настолько, что актер приехал в Варшаву, сыграл Гамлета и очаровал варшавскую публику. И вот теперь из Москвы пришло известие о его смерти.

Мы сохраним его в памяти в этой необычной роли, которая так значительно выросла и развилась на протяжении тех лет, в течение которых он ее играл. Я видел его в этой роли несколько раз. В первый раз в 1973 году во время международного Театрального конгресса в Москве. Весь конгресс поехал тогда на Таганку, чтобы посмотреть это необычное представление и этого необычного актера. Был он молодой, бунтующий, страстный. Сейчас, несколько недель тому назад, показался мне другим: горьким, одиноким, более глубоким, но и более печальным. Сидел, как всегда, в начале представления с гитарой в руках и пел хрипловатым голосом прекрасные, мудрые стихи Бориса Пастернака «На меня направлен сумрак ночи». Было в этом стихотворении кредо Гамлета и кредо Высоцкого. Актер смог без остатка слиться с ролью. С этого времени я всегда буду видеть Гамлета в небольшой фигуре Владимира Высоцкого, как многие годы видел его в Лоуренсе Оливье, а поздней в Иннокентии Смоктуновском.

Когда Юрия Любимова спросили, почему он поручил роль Гамлета Высоцкому, то он ответил: «Я считал, что человек, который сам пишет стихи, умеет прекрасно выразить так много глубоких мыслей, лучше способен проникнуть в разнообразные сложные конфликты: мировоззренческие, философские, моральные и в очень личные, человеческие проблемы, которыми Шекспир обременил своего героя».

Когда Высоцкий поет стихи Пастернака, то это что-то среднее между песенной речью и песней. Когда говорит текст Шекспира, то есть в этой поэзии всегда музыкальный подтекст и, может быть, именно в этом содержится тайна его необычности. Вырос в театре на Таганке как выдающийся актер. Играл много ролей, начиная с первого представления «Доброго человека из Сезуана» Брехта (где прекрасно представил безработного летчика Суна) и до последних спектаклей этого коллектива. Гамлет был наверняка его высшим актерским достижением, в котором он дозревал, выражал себя. Он одновременно стал любимцем миллионов людей не только в Советском Союзе, но и в целом мире благодаря своим песням, написанным и исполняемым только одному ему присущим образом. Был певцом-актером и певцом-поэтом. Принес в наше время что-то из великих традиций русских певцов-поэтов нашего века, из традиций Есенина, Маяковского и Вертинского, хотя одновременно не чужды ему были образцы французской поэтической песни от Вийона через Беранже до Ива Монтана, Азнавура, Бреля. И при этом был всегда самим собой: Владимиром Высоцким, русским человеком конца ХХ века, трагически потерявшимся среди трудных дел и проблем нашего времени.

Итак, каким он был в последние годы? Был полон лирической задумчивости над судьбой человека. Меньше было в нем бунта, больше печали и понимания того, что в этом страшном мире так трудно перебороть зло, несправедливость, неправду. Был Гамлетом в наилучшем, наиболее шекспировском значении этого слова. Понял он Гамлета до конца, был Гамлетом не только этой одной роли, но также и в своих песнях, в своей жизни. Эксплуатировал свой талант без жалости, хотел победить зло, жил стремительно и необузданно, не берег ни себя, ни своих близких. Горел в искусстве и горел в жизни, как будто хотел убежать от забот и переживаний в преждевременную смерть. Избранники богов умирают молодыми. Остальное пусть будет молчанием. Высоцкий уже не сыграет ни одной роли, не споет уже ни одной песни. Однако останется в нашей памяти. Шекспир сказал: «Искусство актера — это мерило, в котором отражается настоящая, неприукрашенная жизнь». Именно таким актером был Владимир Высоцкий.

Роман Шидловский

«Дружба» (Польша) 22.08.80

Владимир Высоцкий как явление русской национальной культуры

Если мы будем относиться к творчеству Владимира Высоцкого с иными мерками, то не поймем и сотой доли из того, что внес он в русскую культуру конца ХХ века. Песни под гитару — это жанр, в котором работал мастер, но значение его творчества шире, и правильную оценку оно может получить, если рассматривать имя Высоцкого в ряду с такими современными и признанными русскими деятелями, как Пушкин, Рубцов, Вампилов. Высоцкий принадлежит к этому кругу интеллигенции, но со времен Маяковского не было у нас столь популярного поэта. Эта популярность не в остросюжетности его песен, не в скандальности и пикантности слухов о Высоцком, а в народности его творчества. Он народен в самом прямом и высоком понимании! Он народен в самом методе мышления: в умении увидеть парадоксальную ситуацию, создать яркий, садняще-иронический и убийственно-точный образец. Он народен социальностью своего творчества. Двадцать лет назад, опираясь на совершенно непризнанные законы и традиции городской народной поэзии, органически владея ее образами и языком, он создавал свою первую маску. Настолько гротескную и настолько непривычную широкому искусству, что ее путали с лицом поэта. И поэтому вначале его почитали чуть ли не певцом люмпена и поэтом уголовников… Если бы это было так, то в самый разгар мировых спортивных состязаний, в разгар летних отпусков и каникул у его гроба не стояла бы полумиллионная толпа. Маска не могла скрыть его лицо — лицо незаурядного поэта. Маска подчеркивала черты, подмечаемые и разоблачаемые народом, а значит, она была национальна и народна! Герои Высоцкого социальны и народны, как Швейк Гашека, как Паниковский и Балаганов, как Бендер и Киса Воробьянинов. Национальным в его творчестве было умение смеяться над самыми уродливыми и страшными явлениями бытия. Смеяться, а не ужасаться ими.

Потом он создал сотни таких масок. И обьединяет их то, что они созданы одной рукой, на одном дыхании, и узнаваемы, как народные лубочные картинки, как гротеск глиняной игрушки.

Его фантастический творческий темперамент и работоспособность как-то не вяжутся с привычным по учебникам образом русского интеллигента. С легкой руки обывателя интеллигентом принято считать нечто рефлексирующее, сомневающееся и безвольное. Но понятие «интеллигент» происходит от латинского глагола «мыслю», и это определяет его социальную сущность и жизненную позицию. Сомнение свойство мысли! Оно не исключает действия! Сомнение — начало творчества!

Песни Высоцкого написаны страдающим и потому чувствительно отзывающимся на любой импульс сердцем русского интеллигента: слушая их, поражаешься не только мастерству поэта, но и той бездне таланта, которую дарит Россия сынам своим, и той неисчислимости и безграничности гениев, которых рождает наша земля. Вспыхивая и сгорая, ибо наделены невероятной способностью творческого горения, они надолго дарят людям свой свет, сменяя друг друга, как падающие в строю солдаты… Высоцкий — одно из ярчайших явлений нашей национальной культуры. Без него невозможно представить не только литературу, музыку, но и образный строй мышления русского человека конца хх века. Это служит ему лучшим памятником. Он неотьемлем от русского народа, который смеялся, плакал и пел его устами.

Борис Алмазов.

Будет излучать тепло и свет (Александр Митта)

С именем Владимира Высоцкого всегда было связано множество проблем. И, вспоминая его, мне хотелось бы для начала остановиться на одной, может быть не самой важной, но сегодня актуальной до тех пор, пока его творческое наследие не будет как-то упорядочено.

Он написал более шестисот песен. Это неслыханно много. Естественно, что как в горном хребте есть вершины повыше пониже, так и песни у него есть пронзительные до боли, есть забавные или горькие, нежные или едкие и все — разные.

Горький факт заключается в том, что его безмерная популярность породила подражателей-имитаторов или просто людей, взбудораженных этим огромным талантом. И по России, как говорил сам Высоцкий, гуляет 2–2.5 тысячи подделок имитаций его песен. Иногда это простодушные подражания, иногда коммерческая подделка с душком. Обнаружить их нетрудно, но как убедить пошляка или болвана, что это не Высоцкий? Недавно один известный молодой артист, покоренный талантом Высоцкого, потому что сыграл с ним в кино, выступая в небольшом городе, вспомнил своего товарища и попросил зал встать в память о нем. Может, это был и не совсем уместный жест, но зато от чистого сердца. Местная же газета отметила это неодобрительной заметкой, где Высоцкого, не называя по имени, обьявили исполнителем пошлых песенок. Я думаю, что за песни слышал дядя, писавший эту заметку? Какую подделку?

Сам я убежден, что с именем Высоцкого будет связана отныне история русской и советской песни. И лучшее из того, что он сочинил, войдет не только в золотой фонд русской культуры, но и будет стимулировать новые и новые таланты творчеству.

Французский поэт-песенник Жорж Брассанс, кстати сказать, ставший за свои песни Академиком Франции, принимает Высоцкого как брата по таланту. А это поэт, который держит на почтительной дистанции многих из тех, кого мы привыкли считать идолами современной песни.

В мировой песенной практике, которая породила сейчас тысячи исполнителей и авторов, нет, говорят сведующие люди, ничего похожего на тот многоцветный и многолюдный мир, который возникает в песнях Владимира Высоцкого. Кажется, что Россия спрессовалась в ком любви и боли, веселья и отчаяния, горьких раздумий и пронзительных озарений.

Мне приходилось много лет быть свидетелем его творческой работы. Песню — каждую — он писал подолгу, по два-три месяца, много раз переписывая, зачеркивая слова, то сокращая, то прибавляя строчку. Потом месяц-два песня пелась им каждый вечер, и всякий раз хоть два-три слова, хоть одно, да менялось, уточнялось. Итак, в работе было одновременно пять-шесть, а иногда и десяток вещей. Одновременно оттачивалось исполнение, искались интонации, акценты. Для постороннего человека провести вечер с Высоцким — значило послушать, как Володя с непрекращающимся удовольствием поет свои песни, покоряя друзей и гостей. И не сразу, и не все понимали, что эти вечера были его непрерывной творческой репетицией. Он работал сосредоточенно, для него гул друзей, набравшихся в комнату вокруг накрытого стола был таким же естественным компонентом творчества, как ночная тишина его пустой комнаты, когда он складывал слова, трудолюбиво лепя их, приваривая темпераментом и мыслью одно к другому, чтобы получилось, как массив, как что-то единое, рожденное с лету.

По творческому напору Высоцкий был редким и удивительным явлением. Неоднократно мне доводилось быть свидетелем того, как он работал круглыми сутками, по четыре-пять дней. Причем, он не просто работал, а выкладывался. Днем сьемка, вечером спектакль, да какой — Гамлет или Галилей, ночью творчество за столом над белым листком, исписанным мельчайшими убористыми строчками. Два часа сна — и он готов к новому дню, полному разнообразных творческих напряжений, и так день за днем. По-моему, больше пяти часов он не спал никогда, кроме редких периодов полного расслабления, когда организм, казалось, освобождался от многомесячных накоплений усталости и сдержанности.

Вот я и написал слово, которое определяло Высоцкого, невидимого посторонним людям. На сцене театра или с гитарой он был сгустком раскаленной энергии, казалось, не знающей удержу и препон. А в общении с людьми был невероятно сдержан, собран, тактичен, терпелив. Причем, надо понять, что это был человек с тонкой и остро чувствующей унижение структурой поэта, чтобы в должной мере оценить то напряжение и самодисциплину, которой требовала эта внешне чуть хладнокровная сдержанность.

А вот друзья, которых у него было очень много и в самых разных кругах жизни, помнят его человеком преданным и нежным. У него был отдельный от всех его творческих талантов ярко выраженный талант дружбы. Он делал для друзей многое и умел принимать дружбу так, что мы были от этого счастливы. Потому что каждый человек бывает счастлив, когда его талант замечен другими. Но один рисует, пишет музыку, изобретает что-то — это продуктивные таланты. А есть просто талант от бога: способность быть добрым, верным, нежным. Для того, чтобы этот талант проявился в полной мере, нужны потрясения, войны, — иначе мы его не замечаем. А Володя чувствовал этот талант в людях, как, говорят, экстрасенсы чувствуют излучения поля человеческого организма и чувствовал, и излучал сам. Я думаю, что люди, которые любят его песни, угадывают не только глубину его на первый взгляд простодушных образов, но и глубину человеческой личности, одаренной самым главным и самым высоким талантом — талантом любви. Не абстрактной, христианской или какой — нибудь еще, а очень конкретной, мужской, со всеми доблестями, которые должны в ней быть: мужеством, естественностью, нежностью, верностью. Послушайте его песни под этим углом — в них все это есть. И я думаю, что когда время отшелушит в них немногое из случайного или броского, основное, главное будет долго излучать людям тепло и свет.

Народ не дарит свою любовь случайным людям. И мы видели, как десятки тысяч людей пришли проститься с гробом дорогого человека, поэта и певца, и как уже больше месяца несут несут цветы на его могилу. Она недалеко от нашего дома. Нет-нет да и зайду с небольшим букетиком. А там все время свежие цветы, огромные яркие корзины, букеты. Не богачи же их покупают, не учреждения. Значит, приезжал человек из далекого места и, как важное для себя событие, совершил печальный ритуал прощания с близким. И каждый день новые букеты. И молчаливые неподвижные люди стоят, и, как прожитую жизнь, вспоминают Володины песни.

Документы

Копия

Главное Управление Культуры

Приказ

2 ноября 1981 г. г. Москва N 326-а

О нарушении руководством театра Драмы и Комедии на Таганке решения исполкома Моссовета N 14/5 от 24.03.70 г. «Об утверждении порядка формирования репертуара и приеме новых постановок в театрах и концертных организациях Главного Управления Культуры»

Несмотря на предупреждения ГУК, о персональной ответственности руководства театра, 30 сентября с.г. в театре Драмы и Комедии вновь состоялись теле-кино сьемки репетиции, а 31 октября публичный показ спектакля, посвященного памяти В.Высоцкого, не принятого и не разрешенного к исполнению Главного Управления Культуры, что является грубым нарушением решения исполкома Моссовета N 14/5 от 24 марта 1970 года «Об утверждении порядка формирования репертуара и приема новых постановок в театрах и концертных организациях Главного Управления Культуры.»

За грубое нарушение установленного порядка приема и показа новых постановок, приказываю:

1. Директору театра драмы и комедии т. Н.Л.Дупаку и главному режиссеру театра тов. Любимову Ю.П. обьявить строгий выговор.

2. Предупредить руководство театра, что в случае неподчинения приказу ГУК, будет решен вопрос об их дальнейшей работе в театре.

3. Довести настоящий приказ до сведения директоров театров и концертных организаций.

4. Контроль за выполнением настоящего приказа возложить на начальника управления театров, музыкальных организаций и концертной работы.

/Селезнев В.П./

Копия

Главное Управление Культуры

Приказ

16 ноября 1981 года Директору театра Драмы и Комедии на Таганке тов. Дупаку Н.Л. Главному режиссеру театра тов. Любимову Ю.П.

В ответ на ваше письмо от 13 ноября 1981 года Главное Управление Культуры сообщает, что готово рассмотреть новый вариант композиции к спектаклю «Владимир Высоцкий» доработанный театром в соответствии с замечаниями разрешения его исполнения.

Напоминаем, что в соответствии с существующим порядком, просмотр спектакля комиссией ГЛАВК, может быть проведен после завершения работ над композицией и разрешения ее исполнения.

Проведение публичных репетиций, дискуссий, приглашение на них представителей прессы, кинематографа, радио, телевидения не рекомендованы до утверждения литературного материала спектакля, о чем ГЛАВК неоднократно предупреждал руководство театра со ссылкой на соответствующие законодательные документы.

В этой связи ГЛАВК разделяет недоумение коллектива в адрес руководства театра по поводу проведения многомесячных репетиций по неразрешенному материалу и вынесения на зрителя этих репетиций с проведением широкого обсуждения общественностью г. Москвы.

Заместитель начальника главного управления культуры М.С.Шкодин

Копия

Театр Драмы и Комедии на Таганке

тов. Анурову В.С.

В ответе ГЛАВКа от 16.11.81 г. подписанного Шкодиным М.С., на нашу неоднократную просьбу посетить театр на Таганке и посмотреть подготовленный коллективом театра работу в память советского поэта, ведущего артиста нашего театра, нашего товарища Владимира Высоцкого, содержится глумливая, издевательская фраза, которую мы не считаем для себя возможным здесь даже приводить /ГЛАВК ее сочинил, ГЛАВК ее знает наизусть/, оскорбляющая достоинство и работу нашего коллектива.

Во избежание недоразумений, коллектив вас просит найти время и прийти обьясниться с коллективом и в данном случае не только по поводу спектакля, в противном случае «гора придет к Магомету».

Коллектив помнит Вашу надгробную речь на гражданской панихиде по поводу кончины В.С.Высоцкого и надеется быть услышанным в своей просьбе.

Коллектив театра 19 ноября 1981 г.

Копия

Председателю исполкома Моссовета тов.

Промыслову В.Ф.

Уважаемый Владимир Федорович!

Зная ваше доброе отношение к творчеству театра на Таганке, мы обращаемся к вам в очень трудный для нас момент.

Коллектив театра сделал спектакль в память замечательного советского поэта, ведущего актера нашего театра, нашего товарища Владимира Высоцкого. Спектакль был подготовлен к годовщине смерти, к вечеру памяти поэта, который Главное Управление Культуры исполкома Моссовета запретило нам проводить и только благодаря обращению Главного режиссера театра тов. Любимова Ю.П. к руководству государством, вечер был проведен, спектакль был сыгран и получил единодушную оценку представителей общественности г. Москвы.

Вот уже в течение полугода Управление Культуры категорически отказывается принимать спектакль, прибегая к бюрократическим отпискам, обьявлен выговор за выговором Главному режиссеру и директору театра, хотя театр выполнил категорические требования по исправлению литературного материала.

В последнем письме ГЛАВКа, подписанным М.С.Шкодиным, в ответ на наше приглашение посмотреть спектакль в исправленном виде, содержится оскорбительная инсинуация в адрес целого коллектива.

Мы не считаем для себя возможным работу в сложившейся ситуации. Мы обращаемся к вам с убедительной просьбой — в трудную минуту помочь нам.

Артисты и работники театра.

В. Полозов (газета «Брянский рабочий» 1980, 7 августа) Песня о друге

Тот вечер в спортивном лагере под Брянском выдался не совсем обычным. Еще с обеда на веранде столовой появилось обьявление о предстоящем концерте ансамбля «Юность». Что за ансамбль, откуда он, не знали ни московские борцы и штангисты, ни мурманские лыжники, ни брянские акробаты, — никто из тех, кого собрало здесь нынешнее лето. Но все, привыкшие к размеренной, до предела насыщенной тренировками лагерной жизни, обрадовались нежданному развлечению.

После ужина подьехал к веранде автобус, груженный стереоколонками, микрофонами, какими-то ящиками, коробками, проводами, выпрыгнули из него четыре девушки в ситцевых платьях (ансамбль оказался женским), а через полчаса все это, приведенное в систему, заиграло, запело, затрещало. Начали с «Олимпийских талисманов», а там пошли в ход первые любви, и ее многочисленные встречи, и звенящее соловьями утро, и желтоглавая ночь. Слушали добродушно, аплодировали, прощая исполнителям и явную недостаточность голосов, и некоторые нелады с настройкой инструментов.

Все разладилось из-за записки, посланной кем-то прочитанной с веранды художественным руководителем ансамбля — дамой средних лет, обьявлявшей номера в накинутой на плечи красной кофте.

«Недавно умер Владимир Высоцкий, — было сказано записке, — в память о нем просим исполнить что-нибудь из его песен».

— Во-первых, — слегка повысив голос, ответила на записку дама, — здесь дети. И потом, — она повела глазами в сторону ансамбля, песни Высоцкого в нашу программу… не входят…

Зрители, рассевшиеся кто на скамейках, кто на принесенных стульях, кто на ограде клумб, а больше просто стоявшие, молчали.

И в наступившей паузе нет-нет уже готов был загреметь очередной пассаж «Ионоки», как стоявший неподалеку от меня высокий парень сказал: «Ну что ж… Не хотите, мы сами споем.» И негромко, будто про себя начал:

Если вдруг оказался друг

И не друг, и не враг, а так…

И сразу же песню подхватило несколько голосов. Ансамбль пока молчал, руководительница всматривалась в сумерки, не зная, пытаться ли остановить неожиданных конкурентов… А собравшийся вокруг парня кружок из рук в руки в руки плыла над головами гитара, и зазвенели под чьими-то пальцами струны, и разрослась, набрала силу песня…

Парня в горы тяни, рискни,

Не бросай одного его,

Пусть он в связке с тобой одной,

Там поймешь, кто такой…

Теперь уже пели, кажется все — дети и взрослые, собравшиеся здесь из разных городов страны. Пели, обнявшись, бородатые ребята в штормовках, пели, не вытирая блестевших на глазах слез, девушки в зеленых стройотрядовских куртках, пел ансамбль…

Если шел он с тобой, как в бой

На вершине стоял, хмельной,

Значит, как на себя самого,

Положись на него…

Песня все росла, наполняя собой этот удивительный вечер, поднималась все выше — к вершине обступивших лагерь осин, небосклону, откуда скатилась недавно яркая звезда…