Была вообще-то жуткой историей, фатальностью упадка и слабости

19.11.2013
1051 Просмотр

Обсудить

НИЦШЕ - ВРАНДЕСУ

Турин, 23 мая 1888 года.

Милостивый государь,

я не хотел покидать Турин, не выразив Вам еще раз, сколь значительно Ваше участие в первой из моих удившихся весен. История моих весен, по крайней мере в последние 15 лет, была вообще-то жуткой историей, фатальностью упадка и слабости. От местности при этом ничего не зависело; было так, словно никакой рецепт, никакая диета, никакой климат не способны изменить по существу депрессивный характер этого времени. Но вот ведь! Турин! и первые добрые известия, Ваши известия, милостивый государь, из которых явствует, что я живу... Ибо я подчас забываю, что живу. Некий случай, вопрос напомнил мне на днях о том, что для меня почти упразднилось одно из главных понятий жизни - понятие будущего. Ни единого желания, ни облачка желания предо мною! Гладкая равнина! Отчего бы какому-нибудь дню семидесятого года моей жизни не походить в точности на мой сегодняшний день? В том ли дело, что я слишком долго прожил в соседстве смерти и потому перестал обращать внимание на прекрасные возможности? Но, во всяком случае, я довольствуюсь сейчас мыслями о сегодня и завтра, - определяю сегодня, что должно произойти завтра - и ни на день дальше! Это, может быть, нерационально, непрактично, может быть, даже не по-христиански - тот нагорный проповедник запретил именно эту заботу "о завтрашнем дне”, - но кажется мне в высшей степени философским. У меня появилось больше уважения к себе, чем прежде: я понял, что разучился желать, даже и не желая того.

Эти недели я посвятил "переоценке ценностей”. Вам понятен этот троп? В сущности, алхимик принадлежит к самому заслуженному роду людей: я имею в виду того, кто из ничтожного, презренного делает нечто ценное или даже золото. Он один обогащает; остальные лишь разменивают. Моя задача при этом совершенно курьезного свойства: я спросил себя, что до сих пор более всего вызывало у человечества ненависть, страх, презрение, - и именно из этого сделал я мое "золото”...

Только бы мне не стали приписывать фальшивомонетничество! Точнее, наверняка будут это делать...

Под конец признаюсь в своем любопытстве. Поскольку у Меня не было возможности подслушать у дверной притолоки и услышать что-то о себе, я бы охотно подслушал что-нибудь другим путем. Три слова к характеристике тем отдельных Ваших лекций - как много хотелось бы мне узнать из трех слов!

Вас, милостивый государь,

сердечно приветствует

преданный Вам Ницше.