Меню
Назад » » 2013 » НОЯБРЬ » 5

От ужасающей северной бесцветности, беспросветной призрачности понятий

                  

Еще  и  нынче  Франция   является   средоточием  самой  возвышенной   и
рафинированной  духовной культуры Европы и  высокой школой вкуса  - но нужно
уметь находить эту "Францию вкуса". Кто принадлежит  к ней, тот умеет хорошо
скрываться: быть может,  есть небольшое число  людей, в которых она живет, к
тому  же,  быть может, людей, не  очень твердо  стоящих на  ногах,  частично
фаталистов,   угрюмых,   больных,   частично   изнеженных   и    пропитанных
искусственностью,  таких  людей, которых  честолюбие заставляет  скрываться.
Есть  нечто общее  всем  им; они  затыкают  уши перед неистовой  глупостью и
крикливой  болтовней  демократических   bourgeois.  Действительно  нынче  на
авансцене валяется одуревшая и огрубевшая Франция, - она учинила недавно, на
похоронах Виктора Гюго, настоящую оргию безвкусия  и  самопреклонения. У них
есть  также  и  другая  общая черта:  добрая воля  защищаться  от  духовного
онемечения - и еще большая неспособность к этому! Может быть, уже и теперь в
этой Франции ума, являющейся вместе с тем  и Францией пессимизма, Шопенгауэр
более  у себя дома,  более пришелся  ко  двору,  чем  когда-либо в Германии;
нечего и говорить о Генрихе  Гейне, уже давно вошедшем в плоть и кровь более
тонких и притязательных лириков Парижа, или о Гегеле, который нынче в образе
Тэна - т. е. первого из  живущих  историков - пользуется почти  тираническим
влиянием. Что же касается Рихарда Вагнера, то, чем более французская  музыка
будет приспособляться к действительным  нуждам  de l'ame moderne,  тем более
будет она  "вагнеризироваться", это можно предсказать заранее, - она  уже  и
теперь делает  это в достаточной  степени! Однако есть  три вещи, на которые
еще  и нынче  французы могут  указать с  гордостью  как  на свое наследие  и
непотерянный  признак  их  старого  культурного  превосходства  над Европой,
несмотря  на все добровольное  или  невольное  онемечение  и  демократизацию
вкуса: во-первых,  способность  к  артистическим страстям,  приверженность к
"форме",  для  которой в числе  тысячи других  выдумано выражение l'art pour
l'art,  - в течение  трех столетий в этом не было недостатка  во Франции, и,
опять-таки благодаря уважению к  "меньшинству", это всегда делало  возможным
существование в литературе чего-то вроде  камерной музыки, чего, пожалуй, не
найти в остальной  Европе.  -  Второе, на чем французы могут основывать свое
превосходство  над  Европой,  есть их  старая многосторонняя моралистическая
культура, благодаря  которой в общем  мы встречаем даже у маленьких газетных
romanciers  и   случайных  boulevardiers  de  Paris   такую  психологическую
восприимчивость и любознательность,  о какой  в Германии, например, не имеют
никакого понятия (не говоря  уже  о фактическом отсутствии  таких качеств!).
Немцам не хватает для  этого нескольких  столетий моралистической работы, на
которую,  как  сказано,  не поскупилась Франция; кто называет немцев в  силу
этого "наивными",  тот хвалит их за недостаток. (Противоположностью немецкой
неопытности  и невинности in  voluptate  psychologica,  состоящей не в очень
дальнем  родстве  со  скукой  немецкой  общественной  жизни, - и  удачнейшим
выразителем  истинно французской любознательности и изобретательности в этой
области  нежных  трепетов  может считаться  Анри  Бейль, этот  замечательный
предтеча и провозвестник, прошедший наполеоновским темпом через свою Европу,
через многие столетия европейской души, как лазутчик и первооткрыватель этой
души, - понадобились  целых два  поколения,  чтобы  как-нибудь  догнать его,
чтобы разгадать некоторые  из загадок, мучивших  и восхищавших этого чудного
эпикурейца и человека  вопросительных  знаков, который был последним великим
психологом Франции -.) У  французов есть еще третье право  на превосходство:
их натура представляет собою наполовину удавшийся синтез Севера  и  Юга, что
дает им  возможность  понимать  многие вещи и  заставляет  их делать другие,
которых никогда не поймет англичанин; их периодически поворачивающийся к Югу
и отворачивающийся  от него темперамент, свидетельствующий о том,  что  в их
жилах  порой  закипает  провансальская  и лигурийская кровь, охраняет их  от
ужасающей   северной  бесцветности,  беспросветной  призрачности  понятий  и
малокровия,  - от нашей немецкой болезни вкуса,  против чрезмерного развития
которой были тотчас же  весьма решительно прописаны  кровь и  железо,  т. е.
"великая  политика"  (в  духе  довольно опасной  медицины, которая учит меня
ждать  и ждать, но  до сих пор еще не научила надеяться -  ) Еще и теперь во
Франции  встречают  пониманием  и  предупредительностью тех  редких  и редко
удовлетворяющихся людей,  которые слишком  богаты  духовно для  того,  чтобы
находить  удовлетворение  в  какой-то узкой  патриотщине, и умеют любить  на
Севере  Юг,  а  на  Юге   Север,  -  прирожденных   средиземников,   "добрых
европейцев".  - Для  них написал  свою  музыку  Бизе, этот последний  гений,
видевший новую красоту и новые чары, - открывший уголок Юга в музыке.

Фридрих Ницше"По ту сторону добра и зла"   



Предыдущий материал
Следующий материал
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar