Пылкая и дикая даже в своем недоверии и угрызениях совести

Мы чтим и презираем в юные годы еще без того искусства оттенять наши

чувства, которое составляет лучшее приобретение жизни, и нам по

справедливости приходится потом жестоко платиться за то, что мы таким

образом набрасывались на людей и на вещи с безусловным утверждением и

отрицанием. Все устроено так, что самый худший из вкусов, вкус к

безусловному, подвергается жестокому одурачиванию и злоупотреблению, пока

человек не научится вкладывать в свои чувства некоторую толику искусства, а

еще лучше, пока он не рискнет произвести опыт с искусственным, как и делают

настоящие артисты жизни. Гнев и благоговение, два элемента, подобающие

юности, кажется, не могут успокоиться до тех пор, пока не исказят людей и

вещи до такой степени, что будут в состоянии излиться на них: юность есть

сама по себе уже нечто искажающее и вводящее в обман. Позже, когда юная

душа, измученная сплошным рядом разочарований, наконец становится

недоверчивой к самой себе, все еще пылкая и дикая даже в своем недоверии и

угрызениях совести, - как негодует она тогда на себя, как нетерпеливо она

себя терзает, как мстит она за свое долгое самоослепление, словно то была

добровольная слепота! В этом переходном состоянии мы наказываем сами себя

недоверием к своему чувству, мы истязаем наше вдохновение сомнением, мы даже

чувствуем уже в чистой совести некую опасность, как бы самозаволакивание и

утомление более тонкой честности, и прежде всего мы становимся противниками,

принципиальными противниками "юности". - Но проходит десяток лет, и мы

понимаем, что и это - была еще юность!

Фридрих Ницше. "По ту сторону добра и зла"

Теги

Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.