Джозеф Редьярд Киплинг (12) - ДОСКА ОБЪЯВЛЕНИЙ ГИПЕРИНФО

2783 Просмотра

Обсудить

Джозеф Редьярд Киплинг

Мандалей

Смотрит пагода Мульмейна на залив над ленью дня.
Там девчонка в дальней Бирме, верно, помнит про меня.
Колокольцы храма плачут в плеске пальмовых ветвей:
Эй, солдат, солдат британский, возвращайся в Мандалей!

Возвращайся в Мандалей,
Слышишь тихий скрип рулей?
Слышишь ли, как плещут плицы из Рангуна в Мандалей,
По дороге в Мандалей,
Где летучих рыбок стаи залетают выше рей,
И рассвет, внезапней грома,
Бьёт в глаза из-за морей!

В яркой, как листва, шапчонке, в юбке, жёлтой, как заря...
Супи-Яулат её звали — точно, как жену Царя.
Жгла она какой-то ладан, пела, идолу молясь,
Целовала ему ноги, наклоняясь в пыль да в грязь.

Идола того народ
Богом-Буддою зовёт...
Я поцеловал девчонку: лучше я, чем идол тот
На дороге в Мандалей!

А когда садилось солнце и туман сползал с полей,
Мне она, бренча на банджо, напевала «Кулла-лей»,
Обнял я её за плечи и вдвоём, щека к щеке,
Мы пошли смотреть, как хатис грузят брёвна на реке.

Хатис, серые слоны,
Тик весь день грузить должны
Даже страшно, как бы шёпот не нарушил тишины
На дороге в Мандалей.

Всё давным-давно минуло: столько миль и столько дней!
Но ведь омнибус от Банка не доедет в Мандалей!
Только в Лондоне я понял: прав был мой капрал тогда:
Кто расслышал зов Востока, тот отравлен навсегда!

Въестся в душу на века
Острый запах чеснока,
Это солнце, эти пальмы, колокольчики, река
И дорога в Мандалей...

Моросит английский дождик, пробирает до костей,
Я устал сбивать подошвы по булыжникам аллей!
Шляйся с горничными в Челси от моста и до моста —
О любви болтают бойко, да не смыслят ни черта!

Рожа красная толста,
Не понять им ни черта!
Нет уж, девушки с Востока нашим дурам не чета!
А дорога в Мандалей?..

Там, к Востоку от Суэца, где добро и зло равны,
Десять заповедей к чёрту! Там иные снятся сны!
Колокольчики лопочут, тонкий звон зовёт меня
К старой пагоде Мульмейна, дремлющей над ленью дня.

По дороге в Мандалей.
Помню тихий скрип рулей...
Уложив больных под тенты, — так мы плыли в Мандалей,
По дороге в Мандалей,
Где летучих рыбок стаи залетают выше рей
И рассвет, внезапней грома,
Бьёт в глаза из-за морей...

Перевод — Бетаки В.

Мандалей

Возле пагоды Мульмейна, на восточной стороне,
Знаю, девочки из Бирмы вспоминают обо мне, —
И поют там колокольцы в роще пальмовых ветвей:
Возвращайся, чужеземец, возвращайся в Мандалей.

Возвращайся в Мандалей,
Где стоянка кораблей,
Слышишь, хлопают колеса
Из Рангуна в Мандалей...

Плещет рыб летучих стая,
И заря, как гром, приходит
Через море из Китая.

В волосах убор зеленый, в желтой юбочке она,
В честь самой царицы Тибау Супи-Яу-Лат названа.
Принесла цветы, я вижу, истукану своему,
Расточает поцелуи христианские ему.

Истукан тот — божество,
Главный Будда — звать его.
Тут ее поцеловал я,
Не спросившись никого.
На дороге в Мандалей...

А когда над полем риса меркло солнце, стлалась мгла,
Мне она, под звуки банджо, песню тихую плела.
На плечо клала мне руку, и, щека с щекой тогда,
Мы глядели, как ныряют и вздымаются суда,

Как чудовища в морях,
На скрипучих якорях,
В час, когда кругом молчанье
И слова внушают страх.
На дороге в Мандалей...

Это было и минуло, не вернуть опять тех дней,
И не ходят омнибусы мимо банка в Мандалей!
В мрачном Лондоне узнал я поговорку моряков:
«Кто услышал зов с Востока, вечно помнит этот зов.»

Помнит пряный дух цветов,
Шелест пальмовых листов.
Помнит пальмы, помнит солнце,
Перезвон колокольцев
На дороге в Мандалей...

Я устал сбивать подошвы о булыжник мостовых,
И английский мелкий дождик сеет дрожь в костях моих,
Пусть гуляю я по Стрэнду с целой дюжиной девиц,
Мне противны их замашки и румянец грубых лиц.

Про любовь они лопочут,
Но они не нужны мне, —
Знаю девочку милее
В дальней солнечной стране.
На дороге в Мандалей.

От Суэца правь к востоку, где в лесах звериный след,
Где ни заповедей нету, ни на жизнь запрета нет.
Чу! Запели колокольцы! Там хотелось быть и мне,
Возле пагоды у моря, на восточной стороне.

На дороге в Мандалей.
Где стоянка кораблей,.
Сбросишь все свои заботы,
Кинув якорь в Мандалей!

О, дорога в Мандалей,
Где летает рыбок стая,
И заря, как гром, приходит
Через море из Китая.

Перевод — Матвеева В

Мандалей

На Восток лениво смотрит обветшалый, старый храм,
Знаю, девушка из Бирмы обо мне скучает там.
Ветер в пальмах кличет тихо, колокольный звон смелей:
К нам вернись, солдат британский, возвращайся в Мандалей!

Возвращайся в Мандалей,
Где стоянка кораблей.
Слышишь, плещут их колеса из Рангуна в Мандалей,
Рыб летучих веселей,
На дороге в Мандалей,
Где заря приходит в бухту, точно гром из-за морей.

В желтой юбке, в синей шляпе, — не забыл её наряд,
Как царица их, носила имя Супи-Яу-Лат.
В вечер тот она курила, от сигары шел дымок,
Целовала жарко пальцы скверных идоловых ног.

Этот идол, вот беда,
Ихний главный бог Будда.
Но о нём, меня увидев, позабыла навсегда,
На дороге в Мандалей...

Полз туман над полем риса, солнце медленно брело,
Банджо взяв, она играла, напевала: «Кулла-ло!»
На закате, прижимаясь горячо к щеке щекой,
Шла со мной смотреть на хатис, тик грузивших день-деньской,

На слонов, что день-деньской
Носят доску да доской.
Слово молвить было страшно, так недвижен был покой,
На дороге в Мандалей...

Все давно-давно минуло, и прошло немало дней,
А из Лондона не ходят омнибусы в Мандалей;
И теперь я понимаю, что солдаты говорят:
«Кто услышит зов Востока, тянет всех туда назад».

Тянет всех туда назад
В пряный, пьяный аромат,
В край, где солнце, и заливы, и колокола гремят.
На дороге в Мандалей...

Мне противно рвать подошвы о каменья мостовых,
И от мороси английской ломота в костях моих.
Сколько хочешь здесь служанок, но по мне они не в счёт;
О любви они болтают, ну и глупый же народ!

Руки-крюки, в краске рот,
Ну и глупый же народ,
Нет, меня в стране зеленой девушка, тоскуя, ждёт,
На дороге в Мандалей...

За Суэцом, на Востоке, где мы все во всём равны,
Где и заповедей нету и на людях нет вины,
Звоном кличут колокольни: о, скорее быть бы там,
Где стоит на самом взморье обветшалый, старый храм.

На дороге в Мандалей,
Где стоянка кораблей,
Положив больных под тенты, мы летели в Мандалей,
Рыб летучих веселей!

О, дорога в Мандалей,
Где заря приходит в бухту, точно гром из-за морей.

Перевод — Гутнер М.

Мандалай

Где, у пагоды Мульмейнской, блещет море в полусне, —
Знаю — девушка из Бирмы вспоминает обо мне.
В звоне бронзы колокольной слышу, словно невзначай:
«Воротись, солдат британский! Воротись ты в Мандалай!»
Воротись ты в Мандалай,
Где суда стоят у свай,
Шлепают, как прежде, плицы из Рангуна в Мандалай;
По дороге в Мандалай,
Где летучим рыбам — рай,
И, как гром, приходит солнце из Китая в этот край!

В юбке желтой, в изумрудной шапочке, звалась она
«Супи-йо-лет», как царица, Тибо ихнего жена.
Начадив сигарой белой, припадала в тишине
С христианским умиленьем, к черной идола ступне.
Глупый идол! Этот люд
Называл его «Бог Будд!»
Я ласкал ее, и было не до идолов ей тут!
По дороге в Мандалай —

В сырость рисовых плантаций солнце низкое сползло,
И она, под звуки банджо, мне поет «Кулла-ло-ло!»,
На плечо кладет мне руку, мы сидим, щека к щеке,
И следим, как пароходы проплывают вдалеке,
Как слоняги бревна тика складывают в тростнике,
В иловатой, гниловатой, дурно пахнущей реке,
И, в безмолвье душном, слово вдруг замрет на языке!
По дороге в Мандалай —

То, что было — нынче сплыло. Прошлое прости-прощай!
Разве омнибусы ходят с Набережной в Мандалай?
Поучал меня служивый, оттрубивший десять лет:
«Кто слышал зов востока — не глядит на белый свет!»
Ничего другого нет —
Только пряный дух чесночный, только в пальмах солнца свет,
Только храма колокольцы — ничего другого нет!
По дороге в Мандалай —

Тошно мне тереть подметки о булыжник мостовых.
Дождь осенний лихорадку бередит в костях моих.
Пусть за мной от Челси к Стрэнду треплют хвост полста прислуг!
О любви пускай болтают — страх берет от их потуг,
Бычьих лиц, шершавых рук!
Не чета душистой, чистой, самой нежной из подруг,
В той земле, где зеленеют в рощах пальмы и бамбук!
По дороге в Мандалай —

За Суэц попасть хочу я: зло с добром — в одной цене,
Десять заповедей силы не имеют в той стране;
Храмовые колокольцы обращают звон ко мне,
И, у пагоды Мульмейнской, блеет море в полусне.
По дороге в Мандалай
Старый флот стоит у свай,
Где, больные, мы лежали по прибытьи в Мандалай!
О, дорога в Мандалай,
Где летучим рыбам — рай!
И, как гром, приходит солнце из Китая в этот край!

Перевод — Полонский Е.

Мандалай

Возле пагоды старинной, в Бирме, дальней стороне
Смотрит на море девчонка и скучает обо мне.
Голос бронзы колокольной кличет в пальмах то и знай:
«Ждем британского солдата, ждем солдата в Мандалай!
Ждем солдата в Мандалай,
Где суда стоят у свай,
Слышишь, шлепают колеса из Рангуна в Мандалай!
На дороге в Мандалай,
Где летучим рыбам рай
И зарю раскатом грома из-за моря шлет Китай!»

Супи-плат звать девчонку, имя царское у ней!
Помню желтую шапчонку, юбку, травки зеленей.
Черт-те что она курила — не прочухаться в дыму,
И, гляжу, целует ноги истукану своему!
В ноги падает дерьму,
Будда — прозвище ему.
Нужен ей поганый идол, как покрепче обниму
На дороге в Мандалай...

В час, когда садилось солнце и над рисом стлалась мгла,
Для меня бренчало банджо и звучало: «Кулло-ла!»
А бывало, что в обнимку шли мы с ней, щека к щеке,
Поглядеть на то, как хати лес сгружают на реке,
Как слоны бредут к реке
В липкой тине и песке,
Тишь такая — слово стынет у тебя на языке
На дороге в Мандалай...

Это было все да сплыло, вспоминай не вспоминай.
Севши в омнибус у Банка, не доедешь в Мандалай.
Да, недаром поговорка у сверхсрочников была:
«Тем, кто слышит зов Востока, мать-отчизна не мила».
Не отчизна им мила —
Пряный дух, как из котла,
Той земли, где плещут пальмы и звенят колокола
На дороге в Мандалай...

Я устал трепать подметки по булыжной мостовой,
А от лондонской погодки ломит кости не впервой.
Здесь прислуги целый ворох, пьешь-гуляешь без забот,
Дурь одна в их разговорах: кто любви-то ихней ждет?
Жидкий волос, едкий пот...
Нет, меня другая ждет,
Мой душистый, чистый цветик у бездонных, сонных
На дороге в Мандалай...

Там, к востоку от Суэца, злу с добром — цена одна,
Десять заповедей — сказки, и кто жаждет — пьет до дна,
Кличет голос колокольный, и привольно будет мне
Лишь у пагоды старинной, в полуденной стороне
На дороге в Мандалай,
Где суда стоят у свай, —
Мы кладем больных под тенты и идем на Мандалай
О, дорога в Мандалай,
Где летучим рыбам рай
И зарю раскатом грома из-за моря шлет Китай!