Джозеф Редьярд Киплинг (14) - ДОСКА ОБЪЯВЛЕНИЙ ГИПЕРИНФО

1135 Просмотров

Обсудить

Джозеф Редьярд Киплинг

Брод через реку Кабул

Стал Кабул у вод кабула...
Саблю вон, труби поход!..
Здесь полвзвода утонуло,
Другу жизни стоил брод,
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
При разливе, при широком эскадрону выйдут боком
Этот брод через Кабул и темнота.

Да, Кабул — плохое место...
Саблю вон, труби поход!..
Здесь раскисли мы, как тесто,
Многим жизни стоил брод,
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
Возле вех держитесь, братцы, с нами насмерть будут драться
Гиблый брод через кабул и темнота.

Спит Кабул в пыли и зное...
Саблю вон, труби поход!..
Лучше б мне на дно речное,
Чем ребятам... Чертов брод!
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
Вязнут бутсы и копыта, кони фыркают сердито —
Вот вам брод через Кабул и темнота.

Нам занять Кабул велели...
Саблю вон, труби поход!..
Но скажите — неужели
Друга мне заменит брод,
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
Плыть да плыть, не спать в могиле тем, которых загубили
Чертов брод через Кабул и темнота.

На черта Кабул нам нужен?..
Саблю вон, труби поход!..
Трудно жить без тех, с кем дружен —
Знал, что взять, проклятый брод.
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
О Господь, не дай споткнуться, слишком просто захлебнуться
Здесь, где брод через Кабул и темнота.

Нас уводят из Кабула...
Саблю вон, труби поход!..
Сколько наших утонуло?
Сколько жизней стоил брод?
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
Обмелеют летом реки, но не всплыть друзьям навеки, —
Это знаем мы, и брод, и темнота.

Перевод — Капилевич С.

Брод через Кабул

Стал Кабул у вод Кабула...
Саблю вон, труби поход!..
Здесь полвзвода утонуло,
Другу жизни стоил брод,
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
При разливе, при широком
эскадрону выйдут боком
Этот брод через Кабул и темнота.
Да, Кабул — плохое место...
Саблю вон, труби поход!..
Здесь раскисли мы, как тесто,
Многим жизни стоил брод,
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
Возле вех держитесь, братцы,
с нами насмерть будут драться
Гиблый брод через Кабул и темнота.
Спит Кабул в пыли и зное...
Саблю вон, труби поход!..
Лучше б мне на дно речное,
Чем ребятам... Чертов брод!
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
Вязнут бутцы и копыта,
кони фыркают сердито, —
Вот вам брод через Кабул и темнота.
Нам занять Кабул велели,
Саблю вон, труби поход!..
Но скажите — неужели
Друга мне заменит брод,
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
Плыть да плыть, не спать в могиле
тем, которых загубили
Чертов брод через Кабул и темнота.
На черта Кабул нам нужен?..
Саблю вон, труби поход!..
Трудно жить без тех, с кем дружен, —
Знал, что взять, проклятый брод.
Брод, брод, брод через Кабул.
Брод через Кабул и темнота.
О Господь, не дай споткнуться,
слишком просто захлебнуться
Здесь, где брод через Кабул и темнота.
Нас уводят из Кабула...
Саблю вон, труби поход!..
Сколько наших утонуло?
Скольких жизней стоил брод?
Брод, брод, брод через Кабул,
Брод через Кабул и темнота.
Обмелеют летом реки,
но не всплыть друзьям вовеки, —
Это знаем мы, и брод, и темнота.

Перевод — Сендык А.

Джентльмен-драгун

Отверженным и падшим легионам,
а также вам, пропащая когорта,
Собратьям, что с проклятьем там, за морем,
влекут свое солдатское ярмо
Вам джентльмен поет позавчерашний
отборного, но гибнущего сорта.
Сегодня он — драгун Императрицы,
слуга страны, а попросту — дерьмо.
Он был знаком с телятинкой парною,
он выезжал в карете шестернею
С повязкой на глазах он жил, но сказка
к развязке шла, к законному концу:
Мошною тряс налево и направо,
и мир ему кричал на это: «Браво!»
И вот его сержантская расправа
настигла на казарменном плацу.

Мы — несчастные ягнятки, заблудились, ой, как гадко!
Бя-бя-бя!
Мы — овечки черной масти, заблудились, вот несчастье!
Бя-бя-бя!
К тем, кто в жизни быстротечной
Проклят ныне и навечно,
Отнесись, Господь, сердечно, —
Бя-бя-бя!

Нескучно жить, орудуя в конюшне,
нося к помойке кухонные ведра,
И слушать байки дружной шайки-лейки
простых императрицыных драгун,
И с горничной плясать на вечеринке,
и там без предисловий двинуть в морду,
Коль лясы про твои вертикулясы
точить начнет какой-нибудь шаркун.
«Ку-ка-ре-ку!» — кричишь, коль сотрапезник
сочтет, что первоклассный ты наездник,
Но если на плечах твоих не репка,
ты крепко позавидуешь тому,
Кто сроду нищий, но тебя почище,
хотя твои он драит голенища
И кличет «сэр», и этим угождает
дурному самолюбью твоему.
Коль клятвы, что на ветер мы бросали,
и близкие, кому мы не писали,
Виденья нашей матери, отца ли,
все дале уходящие от нас
Сквозь охи сослуживца-выпивохи
в разбуженном сознанье заплясали.
То вам стыдить едва ли нас уместно
за то, что мы так много пьем сейчас
Когда бормочет пьяное сословье,
и свечка догорает в изголовье,
И почему-то именно сегодня
нам драма по-особому ясна,
Тогда все то, что в нас еще таится,
на потолке саморазоблачится
И станет роковой и нестерпимой
висящая над нами белизна!
Чужие мы для Чести и Надежды,
чужие для Любви и к Правде глухи
Мы по ступенькам катимся всё ниже,
как ни вертись, куда ни колеси.
И время нашей молодости — время
душевной нескончаемой разрухи.
Так молоды, но столько всякой грязи
пристало к нам, что — Господи, спаси!
Горит позор, горит, как сожаленье,
за нашу жизнь, за наше преступленье
И наша гордость в том, что мы не горды:
нам только б жить да в дырочки сопеть,
Проклятье нас преследует упорно
до погребенья, до чужого дерна.
Мы умираем, и никто не скажет,
в каких местах придется нас отпеть

Мы — несчастные ягнятки, заблудились, ой, как гадко;
Бя-бя-бя!
Мы — овечки черной масти, заблудились, вот несчастье!
Бя-бя-бя!
К тем, кто в жизни быстротечной
Проклят ныне и навечно,
Отнесись, Господь, сердечно, —
Бя-бя-бя!

Перевод — Фельдман Е.

Джентльмен в драгунах

Вам, пропащим и презренным, вам, чужим в краю отцов,
Вам, раскиданным по свету наугад,
Песню шлет британский джентльмен, образец из образцов
И простой Ее Величества солдат.
Да, драгун на службе горькой, хоть езжал своей шестеркой,
Но зря, дружок, он жизнь прожег свою,
Ведь распалась связь времен, лишь с мошной простился он,
И — отставить разговорчики в строю!

Агнец, заблудший неведомо где,
Бе-е! Бе-е!
Черный барашек в беде и нужде,
Бе-е-е!
Джентльмен, не ведающий святынь,
Проклят во веки веков, аминь!
Господи, грешника не покинь!
Бе-е! Йе-е! Бе-е!

Сладко пахнуть конским потом, слушать байки забулдыг,
Котелок с устатку выхлебать до дна,
Служанок толстых тискать на танцульках полковых
И нахалу дать под дых за «шаркуна»!
То-то ходишь как петух, если в деле стоишь двух,
Но куда завиднее звезда
Томми, честного трудяги, кто тебе же драит краги
И сэром называет иногда...

Если все, что есть на свете, — дом, куда не пишешь ты,
И клятвы, о которых позабудь,
Во сне врываются к тебе сквозь храп, из темноты, —
Так кто нас смеет кружкой попрекнуть?
А когда восток светлеет, и фонарь дежурный тлеет,
И приятель спьяну дрыхнет, как сурок,
В простоте нагой и мертвой раскрывает весь позор твой
До боли отбеленный потолок!

Мы покончили с Надеждой, мы погибли для Любви,
Из сердца Совесть выжгли мы дотла,
Мы на муки променяли годы лучшие свои —
Спаси нас бог, познавших столько зла!
Стыд паденья — наша плата за свершенное когда-то,
А гордыня — в унижении навзрыд,
И судьба тебе, изгою, под чужой лежать звездою,
И никто не скажет Им, где ты зарыт!

Агнец, заблудший неведомо где,
Бе-е! Бе-е!
Черный барашек в беде и нужде,
Бе-е-е!

Джентльмен, не ведающий святынь,
Проклят во веки веков, аминь!
Господи, грешника не покинь!
Бе-е! Йе-е! Бе-е!

Перевод — Грингольц И.

Джентльмены-рядовые

Воспеваю тех, кто проклят, кто, упав, уже не встанет,
Моих братьев в дальней стороне —
Я, лощеный англичанин с утонченным воспитаньем
И солдат британский на войне.
Да, и я в дороге тяжкой лошадей гонял упряжку,
Мир казался мне семьи родней.
Полный веры самой детской я таскал в руках железку,
А теперь — хоть бы не знаться с ней!
Мы бедные овечки, что сбились с пути,
Бээ! Бээ! Бээ!
Мы черное стадо, куда нам идти?
Бээ — ээ — ээ!
Джентльменам-солдатам жить нелегко,
Прокляты отныне и вовеки веков,
Над такими, как мы, да сжалится Бог,
Бээ! Яа! Бэ!

Хорошо потеть в конюшнях, убирать помои с кухон,
Слушать сказки, что от правды далеки,
С краснощекою девчонкой прыгать в вальсе что есть духу
И прибить любого хама за смешки.
Петушимся мы, но скоро узнаём, что значат шпоры,
Учит горький собственный пример.
И охватит зависть даже к малышу, что ваксой мажет
Сапоги и говорит вам «сэр».

Если мы домой не пишем, если клятвы забываем,
Если думы о далеком, дорогом
К нам придут сквозь храп казармы, сон тяжелый прогоняя,
Можно ль нас бранить за то, что пьем!
Там фонарь не гасят ночью, пьяные во сне бормочут,
Там поймешь, с каким паденьем ты знаком,
И не спишь не оттого ли ты в сознаньи горькой доли
Под мучительным белёным потолком!

Распростились мы с надеждой, с нашей честью, с нашей верой,
Мы потеряны для правды и любви,
Мера худших испытаний — нашей молодости мера,
К нам, пропащим, милость Бога призови.
Слов стыдимся, от которых по земле дымится порох,
Мы своим смирением горды,
Нас укроют с головою чужеземною травою,
Мы умрем — и пропадут следы.
Мы бедные овечки, что сбились с пути,
Бээ! Бээ! Бээ!
Мы черное стадо, куда нам идти?
Бээ — ээ — ээ!
Джентльменам-солдатам жить нелегко,
Прокляты отныне и вовеки веков,
Над такими, как мы, да сжалится Бог,
Бээ! Яа! Бэ!