1296 Просмотров

Михаил Аркадьевич Светлов (Шейнкман; 4 (17) июня 1903, Екатеринослав — 28 сентября 1964, Москва) — русский советский поэт, драматург и журналист, военный корреспондент. Лауреат Ленинской премии (1967, посмертно).

Михаил Аркадьевич Светлов

СОСНЫ

Пришел в сосновую Славуту -
И с соснами наедине,
И сосны жалуются мне
И разговаривают будто.

И говор их похож на стон,
И стон похож на человечий...
Вот обошли со всех сторон
И жалобный разносят звон,
Чтоб я их лес не изувечил.

"Ах, слишком грубо, слишком часто
По стволам топор поет,
И, может, скоро, может, через год
На челюсти пилы зубастой
Сосновый сок оскомину набьет.

И страшно мне, сосне одной,
Когда сосновый посвист реже,
Когда вот тут же нож стальной
Мою товарку рядом режет.

И хочется тогда в борьбе
Перескочить свою вершину
(Как и тебе,
Когда тоска нахлынет)".

И несется стон в сосновой чаще,
И разносится в лесную глубь:
"Приходи к нам, человек, почаще,
Только не води с собой пилу!"

Я слушал. Полдень был в огне,
И медленно текли минуты,
И сосны жаловались мне
И разговаривали будто.

И эта новая сосновая кручина
Дала тревогой сердцу знать...
За твою высокую вершину
Я б хотел тебя помиловать, сосна!

Но слыхала ль ты, как стоны тоже
Паровоз по рельсам разносил?
Он спешил, он был встревожен,
И хрипел, и не хватало сил.

Надрываясь, выворачивал суставы,
Был так жалобен бессильный визг колес,
И я видел - срочного состава
Не возьмет голодный паровоз.

Две сосны стояли на откосе,
И топор по соснам застучал,
Чтобы, сыт пахучим мясом сосен,
Паровоз прошел по трупам шпал.

И пока он не позвал меня трубой,
Не заманивает криками колесными,
Я люблю разговаривать сам с собой,
А еще больше - с соснами.

1921

Михаил Светлов. Собрание сочинений в 3-х т.
Москва: Художественная литература, 1974.

НОЧНАЯ РАБОТА

Солнце на ночь отдано в починку,
Дню на отдых уходить пора...
У машин сегодня вечеринка,
Почитай, до самого утра.
Ночь впотьмах за крышею стеклянной
Остановит искры на бегу...
Знаю: домны весело и пьяно
Будут пить расплавленный чугун,
Будут звезды облачных видений
За трубой высокой ожидать...
Завтра рваный телеграф оденет
Отработанные за ночь провода.
И когда за колокольней дальней
Утомленный выглянет восток,
Про любовь шалунье-наковальне
Нашепнет проказник-молоток.
Небеса зальются медной речью,
Разбросав по лужицам огни,
На дворе, где май широкоплечий
Отливает солнечные дни.

1922

Михаил Светлов. Собрание сочинений в 3-х т.
Москва: Художественная литература, 1974.

ИЗ ЦИКЛА `КАВКАЗ`

Пальма на море глядит,
Ловит солнечные пятна...
У черкешенки в груди
Две волны из моря спрятаны.
Эти волны моряка,
Знаю, к вечеру погубят...
С неба сброшенный закат
Опрокинулся на губы.
Пальма жалобно гудит,
Пальмы жалоба близка нам...
У черкешенки в груди
Волны пляшут ураганом.
Горы дрогнули на миг,
Лаской месяца согреты...
Подойди и обними
Пролетарского поэта.
За станком и у сохи
Мои песни страстью славятся...
Почитай мои стихи,
Полюби меня, красавица.
Там, где сотни городов
К небу трубами подвешены,
В криках раненых гудков
Я слыхал тебя, черкешенка.
У заводов впереди
От свинца чуть не погиб я...
Две волны сменились зыбью
У черкешенки в груди.

<1922>

Михаил Светлов. Собрание сочинений в 3-х т.
Москва: Художественная литература, 1974.

ДНИ И НОЧИ

Песня

Век наш короток, да долги ночи,
Хлопотливы и быстры дни,
Наработаешься - ночью хочется
Ласку теплую и грудь рабочую
Ночью хочется соединить.
Поработаешь, и делать нечего,
Молодую не сдержишь прыть...
Оттого-то люблю я вечером,
Напирая на эти плечи вот,
Люблю я вечером поговорить.
Разговоры считать подите-ка,
Сосчитайте-ка говорунов...
Тут и девушки и политика,
В разговоре веселом вытекут
И политика и любовь...
Сердце мячиком тревожно прыгает
До двенадцати. А потом
Баловство я из мыслей выгоню
И засяду за теплой книгою -
"Капитала" последний том.
Небо глянет зажженным месяцем -
Бабьим цветом пестрит бульвар...
Я - подальше. Я до лестницы,
Где у клуба гуртом разместится
Комсомольская братва.

<1922>

Михаил Светлов. Собрание сочинений в 3-х т.
Москва: Художественная литература, 1974.

* * *

Вон там, в скучающих полях,
Сошлась и не уйдет земля,
И небо в черный час над городами
Выбросило звездную рекламу,
И только изредка вдали
Завод огнями шевелит.
Он должен, хмурый и угрюмый,
Вести полей такую уйму,
И жалуется мне обычно,
Что тяжело,
 но что привычно;
И впереди полей - его обоза -
Дымит его труба,
 словно труба паровоза,
И вспомнилось мне:
 бежит паровоз от погони
И сорок вагонов гонит,
И пусть бы их было не сорок, а сто,
 а более ста,
Паровоз бы бежал,
Паровоз бы спешил,
Паровоз бы устал,
 но бежал.
Так и ты, завод!
 Наяву и во сне
 Гонишь в дождь и в снег,
Гонишь в ночь и в день
Беспрестанный
 состав
 деревень.

<1922>

Михаил Светлов. Собрание сочинений в 3-х т.
Москва: Художественная литература, 1974.

* * *

Ночью, в полчаса второго,
Загудел над крышей провод,
И я понял: отслужив года,
Ожидают смерти провода.

Кровь пошла не скоро и не грея,
Нервы снова вызвали тоску:
Если электричество стареет,
Сколько в юности моей секунд?

Сколько времени еще осталось
Мне брести до станции Усталость?
В строимый огромный дом
Я боюсь явиться стариком.

Я боюсь, что за пространством будней,
На веселом празднике машин
Под руку старуху подадут мне,
Скажут: на тебе - пляши.

И еще меня гнетет забота:
Далеко не кончена работа.
И еще берет меня тоска:
Устает, работая, рука.

Каждый день меня иному учит
И никак не может научить...
Тяжело мне, как навозной куче,
Только кучей удобренья быть.

И она бы иногда хотела
Выпрямиться круглым телом
И под ласковым взглядом дня
Хоть бы раз перестать вонять.

Вся земля ей будто бы чужая,
Близких нет, она - ко мне:
Я сумею с нею наравне
Стариться во славу урожая.

<1922>

Михаил Светлов. Собрание сочинений в 3-х т.
Москва: Художественная литература, 1974.

ГРАНИЦА

Я не знаю, где граница
Между Севером и Югом,
Я не знаю, где граница
Меж товарищем и другом.

Мы с тобою шлялись долго,
Бились дружно, жили наспех.
Отвоевывали Волгу,
Лавой двигались на Каспии.

И, бывало, кашу сваришь
(Я - знаток горячей пищи),
Пригласишь тебя:
 - Товарищ,
Помоги поесть, дружище!

Протекло над нашим домом
Много лет и много дней,
Выросло над нашим домом
Много новых этажей.

Это много, это слишком:
Ты опять передо мной -
И дружище, и братишка,
И товарищ дорогой!..

Я не знаю, где граница
Между пламенем и дымом,
Я не знаю, где граница
Меж подругой и любимой...

Мы с тобою лишь недавно
Повстречались - и теперь
Закрываем наши ставни,
Запираем нашу дверь.

Сквозь полуночную дрему
Надвигается покой,
Мы вдвоем остались дома,
Мой товарищ дорогой!

Я тебе не для причуды
Стих и молодость мою
Вынимаю из-под спуда,
Не жалея, отдаю.

Люди злым меня прозвали,
Видишь - я совсем другой,
Дорогая моя Валя,
Мой товарищ дорогой!

Есть в районе Шепетовки
Пограничный старый бор -
Только люди
И винтовки,
Только руки
И затвор.

Утро тихо серебрится...
Где, родная, голос твой?
На единственной границе
Я бессменный часовой.

Скоро ль встретимся - не знаю.
В эти злые времена
Ведь любовь, моя родная,-
Только отпуск для меня.

Посмотри:
Сквозь муть ночную
Дым от выстрелов клубится...
Десять дней тебя целую,
Десять лет служу границе...

Собираются отряды...
Эй, друзья!
Смелее, братцы!..

Будь же смелой -
Стань же рядом,
Чтобы нам не расставаться!

1927

Михаил Светлов. Избранные произведения в 2 т.
Москва: Художественная литература, 1965.

ПРОВОД

Человек обещал
Проводам молодым:
- Мы дадим вам работу
И песню дадим!-
И за дело свое
Телеграф принялся,
Вдоль высоких столбов
Телеграммы неся.

Телеграфному проводу
Выхода нет -
Он поет и работает,
Словно поэт...

Я бы тоже, как провод,
Ворону качал,
Я бы пел,
Я б рассказывал.
Я б не молчал,
Но сплошным наказаньем
Сквозь ветер, сквозь тьму
Телеграммы бегут
По хребту моему:
"Он встает из развалин -
Нанкин, залитый кровью..."
"Папа, мама волнуются,
Сообщите здоровье..."

Я бегу, обгоняя
И конных и пеших...
"Вы напрасно волнуетесь..." -
Отвечает депеша.

Время!
Дай мне как следует
Вытянуть провод,
Чтоб недаром поэтом
Меня называли,
Чтоб молчать, когда Лидочка
Отвечает: "Здорова!",
Чтоб гудеть, когда Нанкин
Встает из развалин...

1927

Михаил Светлов. Избранные произведения в 2 т.
Москва: Художественная литература, 1965.

ПЕРЕД БОЕМ

Я нынешней ночью
Не спал до рассвета,
Я слышал - проснулись
Военные ветры.
Я слышал - с рассветом
Девятая рота
Стучала, стучала,
Стучала в ворота.

За тонкой стеною
Соседи храпели,
Они не слыхали,
Как ветры скрипели.

Рассвет подымался,
Тяжелый и серый,
Стояли усталые
Милиционеры,
Пятнистые кошки
По каменным зданьям
К хвостатым любовникам
Шли на свиданье.

На улице тихой,
Большой и безлюдной,
Вздымался рассвет
Государственных будней.
И, радуясь мирной
Такой обстановке,
На теплых постелях
Проснулись торговки.

Но крепче и крепче
Упрямая рота
Стучала, стучала,
Стучала в ворота.

Я рад, что, как рота,
Не спал в эту ночь,
Я рад, что хоть песней
Могу ей помочь.

Крепчает обида, молчит,
И внезапно
Походные трубы
Затрубят на Запад.
Крепчает обида.
Товарищ, пора бы,
Чтоб песня взлетела
От штаба до штаба!

Советские пули
Дождутся полета...
Товарищ начальник,
Откройте ворота!
Туда, где бригада
Поставит пикеты,-
Пустите поэта!
И песню поэта!

Знакомые тучи!
Как вы живете?
Кому вы намерены
Нынче грозить?
Сегодня на мой
Пиджачок из шевьота
Упали две капли
Военной грозы.

1927

Русская советская поэзия.
Под ред. Л.П.Кременцова.
Ленинград: Просвещение, 1988.