СВОБОДА. Философская Энциклопедия.

1080 Просмотров

осознанная необходимость и действия человека в соответствии со своими знаниями, возможность и способность выбора в своих действиях. На познании и использовании объективных законов покоится и С. людей по отношению к природе, возрастающая по мере науч. и технич. прогресса.

Проблема С. традиционно сводилась к вопросу, обладает ли человек свободой воли.

Марксизм исходит из того, что историч. необходимость, к-рая в конечном счете является результатом обществ. деятельности людей, включает в себя С. выбора ими и целей, и средств их достижения в более или менее широких пределах, допускаемых объективными условиями их существования. Считая обществ. развитие естественноисторич. процессом, Маркс и Энгельс вместе с тем категорически возражали против изображения его в виде неотвратимого пути, по к-рому с фатальной неизбежностью должно следовать все человечество, где исключена какая бы то ни было случайность и в каждый данный момент осуществима только одна реальная возможность, так что у людей не остается никакой иной С., кроме как осознать необходимость лишь одного определ. способа действия и добровольно ей подчиниться.

В повседневной практич. деятельности люди сталкиваются не с абстрактной необходимостью как таковой, а с ее конкретно-историч. воплощением в виде реально существующих социальных и экономич. отношений, к-рые обусловливают круг их интересов, а также в виде материальных ресурсов, к-рыми они располагают в качестве средств для достижения поставленных целей. Люди не вольны в выборе объективных условий своей деятельности, однако они обладают известной С. в выборе целей, поскольку в каждый данный момент обычно существует не одна, а неск. реальных возможностей, хотя и с разной долей вероятности; даже тогда, когда такой альтернативы нет, они в состоянии замедлить наступление не желаемых для них явлений либо ускорить приближение желаемых. Наконец, они более или менее свободны и в выборе средств: к одной и той же цели можно идти разными путями. С., следовательно, не абсолютна, а относительна и претворяется в жизнь путем выбора определ. плана действия.

Она тем больше, чем лучше люди сознают свои реальные возможности, чем больше средств для достижения поставленных целей находится в их распоряжении, чем в большей мере совпадают их интересы со стремлениями больших масс людей, обществ. классов и с объективными тенденциями обществ. прогресса. Отсюда вытекает марксистское положение о С. как "познанной необходимости", согласно которому С. личности, коллектива, класса, общества в целом заключается "не в воображаемой независимости" от объективных законов, но в способности выбирать, "...принимать решения со знанием дела" (Энгельс Ф., Анти-Дюринг, 1966, с. 112).

С. отнюдь не равнозначна произволу. Человек свободен в своих мыслях и поступках вовсе не потому, что они причинно ничем не обусловлены. Причинная обусловленность человеч. мыслей, интересов, намерений и поступков не отменяет С. – они не детерминированы однозначно. Под воздействием одних и тех же причин в одинаковой социальной среде люди могут мыслить и действовать различно, сообразуясь с целями, к-рые они преследуют. Независимо от происхождения их целей и намерений люди обладают С. постольку, поскольку они сохраняют реальную возможность выбора и предпочтения, к-рая объективно соответствует их интересам, поскольку внешние обстоятельства не вынуждают их поступать вопреки их личным интересам и потребностям. Абстрактной С. вообще не существует. С. всегда конкретна и относительна. В зависимости от объективных условий и конкретных обстоятельств люди могут обладать С. или же быть лишены ее; они могут обладать С. в одних сферах деятельности и быть лишены ее в других; наконец, и степень их С. может быть весьма различной – от С. в выборе целей через С. в выборе средств до С. приспособления к действительности.

В реальной действительности С. присутствует в необходимости в виде непрерывной цепи С. выбора, к-рая осуществлена людьми в прошлом и привела общество к его данному состоянию, в свою очередь, и необходимость присутствует в С. в виде объективных обстоятельств и не может претвориться в жизнь иначе, как благодаря свободной деятельности людей. Историч. детерминизм, следовательно, не отрицает С. выбора в обществ. деятельности людей, но предполагает ее и включает в себя как ее результат.

С. в ее диалектико-материалистич. понимании принадлежит большая роль в поступат. развитии общества. Свободная сознат. деятельность, по определению Маркса, составляет родовой признак человека, выделяющий его среди животных, а сама С., к-рой обладают люди в каждую данную эпоху, является необходимым продуктом историч. развития. "Первые выделившиеся из животного царства люди были во всем существенном так же несвободны, как и сами животные; но каждый шаг вперед по пути культуры был шагом к свободе" (там же). Несмотря на все противоречия и антагонистич. характер обществ. развития, оно сопровождается в общем и целом расширением рамок С. личности и в конечном итоге ведет к освобождению человечества от социальных ограничений его С. в бесклассовом коммунистич. обществе, где "...свободное развитие каждого является условием свободного развития всех" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 4, с. 447). Если объем человеч. С. может служить мерой обществ. прогресса, то, в свою очередь, его темпы непосредственно зависят от степени С., к-рой располагают люди в процессе своей деятельности: чем большее количество людей может свободно развивать свои творческие способности, делать свой вклад в развитие цивилизации и одновременно свободно пользоваться ее плодами, тем быстрее совершается поступат. развитие человечества.

Мера С., к-рой в каждую конкретную историч. эпоху обладают люди, в общем и целом определяется уровнем развития производит. сил, уровнем познания ими объективных процессов в природе и обществе, наконец, социальным и политич. строем данного общества, обусловливающим фактич. распределение реальной С. между различными обществ. классами, социальными группами и отд. личностями. С. личности всегда представляет собой лишь часть С., к-рой располагает данное общество в целом. И в этом смысле, как отмечал Ленин, опровергая анархич. индивидуалистич. концепции С. личности, "жить в обществе и быть свободным от общества нельзя" (Соч., т. 10, с. 30).

Рост производит. сил и накопление знаний на протяжении истории человечества, однако, далеко не сопровождались равномерным увеличением С. всех и каждого. В антагонистич. обществе разделение труда, частная собственность на средства произ-ва и раскол общества на антагонистич. классы обусловливают господство партикулярных интересов и стихийно действующих процессов, выходящих из-под контроля людей и сопровождающихся социальными бедствиями. В таких условиях С. одних выступает как социальное и индивидуальное ограничение С. других и противостоит ей как внешняя необходимость. С. выбора, осуществленная прежними поколениями, превращается в необходимость для каждого последующего в виде предвидимых и непредвиденных последствий их деятельности; в социальном отношении С. господствующего класса распоряжаться собственностью, материальными богатствами и знаниями оборачивается для эксплуатируемого класса необходимостью трудиться ради обогащения других и выполнять чужую волю; во взаимоотношениях между отд. личностями индивидуальная С. одних подрывается произволом других поступать по своему усмотрению. Мерой индивидуальной С. становятся размеры частной собственности и обусловленная этим возможность распоряжаться материальными и духовными благами. При этом ущемляется не только С. подавляющей массы людей, одновременно происходит колоссальная растрата материальных и людских ресурсов данного общества. С. антагонистич. общества по отношению к природе, в определении путей всего дальнейшего развития и т.п. оказывается ниже его потенциальной С., зависящей от наличных материальных ресурсов и накопленных знаний.

"...Личная свобода существовала только для индивидов, развившихся в рамках господствующего класса, и лишь постольку, поскольку они были индивидами этого класса" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 3, с. 75). В свою очередь, и их С. была относительной: они также находились во власти стихийных обществ. закономерностей, их С. основывалась на привилегии максимально использовать благоприятное стечение обстоятельств. "Это право беспрепятственно пользоваться, в рамках известных условий, случайностью называли до сих пор личной свободой" (там же, с. 76). Стремясь экспроприировать в свою пользу по возможности всю С., к-рой потенциально обладало общество в целом, правящий класс в антагонистич. обществе всегда максимально регламентировал поведение всех остальных людей различными кастовыми, сословными, иерархич., правовыми и др. нормами социальными. Такая возведенная в закон необходимость поведения большинства людей становится условием С. и произвола привилегированного меньшинства. Вследствие этого объективные возможности С. далеко не всегда реализовывались в соответствующих им социальных и политич. формах и в зависимости от исхода обществ. конфликтов в одни и те же историч. эпохи могли возникать как демократич., так и тиранич. режимы (напр., Афины и Спарта в античности, бурж. республика и фашизм в 20 в.).

На протяжении всей истории человечества борьба людей против кастовых, сословных, классовых и др. социальных ограничений своей С., в какие бы идеологич. формы она ни облекалась, была могучей движущей силой обществ. прогресса. На протяжении веков требования С. и равенства были взаимно обусловлены, хотя обосновывались идеологами различных классов по-разному. Накануне бурж. революций в Зап. Европе и Сев. Америке они были провозглашены как естественное право всех людей в равной мере пользоваться достижениями цивилизации и распоряжаться плодами своего труда и своей судьбой. Под лозунгом "свобода, равенство, братство!" прогрессивная буржуазия повела за собой нар. массы на борьбу против феодализма. Однако эти принципы неосуществимы в условиях капиталистич. общества. Сословные ограничения С. нар. масс и личности были уничтожены в результате бурж. революций и последующей борьбы трудящихся.

Однако еще больше определились ограниченные экономич. и социальные рамки С. в антагонистич. обществе. История капиталистич. общества опровергла бурж. доктрины С., в частности популярную в 19 в. бурж.-либеральную концепцию И. Бентама и Дж. С. Милля, к-рые полагали, будто макс. ограничение сферы деятельности гос-ва, свободное распоряжение людьми своей частной собственностью и преследование каждым своих разумных интересов будет сопровождаться всеобщим благом и расцветом индивидуальной С. всех членов общества.

Даже в самых развитых капиталистич. странах С. личности в значит. мере остается формальной, а те реальные права, к-рых нар. массы добились в ходе упорной борьбы, испытывают постоянные посягательства со стороны реакц. империалистич. буржуазии.

Лозунг "С." широко используется идеологами реакц. буржуазии в пропагандистских целях, поскольку он обладает неотразимой привлекательностью в глазах широких нар. масс. Именно этим объясняется, напр., применение лозунга "свободный мир" для обозначения капиталистич. Запада, слова "С." в самых различных сочетаниях наиболее реакц. орг-циями в целях саморекламы. Многие бурж. идеологи, напр. М. Фридман, Г. Уоллич, Ч. Уайтейкер и др., ныне открыто противопоставляют С. и равенство; на Западе получила также распространение концепция т.н. иерархии ценностей (Р. Арон, Дж. Бёрнхем и др.), к-рая сводится к попытке доказать, будто С. стоит на первом месте в списке ценностей "западной" цивилизации и на одном из последних у коммунистов. Наряду с этим среди мн. бурж. философов, социологов и экономистов, придерживающихся различных технократич. концепций, наблюдается тенденция умалить значение С. в обществе; по их мнению, индивидуальная С. по мере развития общества будет уменьшаться во всех сферах; человек будет обладать все меньшей С. как производитель и все большей С. как потребитель товаров массового произ-ва и услуг. В историч. перспективе, однако, расширение С. – это диалектический и необратимый процесс, развивающийся в направлении последовательного социального и нац. освобождения человечества. В ходе этого процесса уже достигнутая С. распространяется на все больший круг людей и народов; формальная С. становится все более реальной; политич. С. дополняется социальной С. и т.п. В конечном счете то общество, к-рое оказывается не в состоянии обеспечить С. большинству своих членов, объективно возможную при достигнутом им уровне произ-ва и знаний, рано или поздно вынуждено уступить место другому, более прогрессивной форме обществ. организации, удовлетворяющей этому требованию.

Объективные условия подлинной С. реализуются только в результате ликвидации антагонистич. отношений между людьми, порожденных частной собственностью. Когда на смену стихийным процессам в обществе приходит планомерное развитие, в значит. мере исключающее непредвиденные экономич. и социальные последствия, обществ. деятельность людей становится подлинно свободным и сознат. историч. творчеством. Вместе с тем для того чтобы в полной мере была достигнута индивидуальная С., цели, к-рые ставит перед собой каждая отд. личность, должны согласовываться с интересами остальных составляющих общество людей. Равенство становится необходимым условием и социальной основой индивидуальной С., а сама С. личности в свою очередь способом реализации равенства в практич. деятельности. Одновременно с этим каждый член общества должен обладать реальными возможностями для всестороннего и полного развития заложенных в нем способностей и талантов, свободным доступом к накопленному человечеством опыту, знаниям и остальным духовным ценностям, а также достаточным свободным временем для овладения ими. Человек никогда не сможет выйти за пределы своих физич. и духовных способностей, а также историч. ограничений С. общества; однако его индивидуальная С. может быть умножена благодаря индивидуальной С. солидарных с ним остальных членов такого общества, и в меру своих способностей и знаний он может в возрастающей степени становиться носителем той совокупной С., к-рой располагает общество в целом.

Социалистич. революция кладет начало этому процессу освобождения людей во всех сферах жизни общества. Он протекает все ускоряющимися темпами вместе с бурным ростом производит. сил, развитием научно-технич. революции, совершенствованием экономич. и социальных отношений, утверждением нар. самоуправления, всеобщим культурным подъемом и завершается в коммунистич. обществе. В коммунистич. обществе "объективные, чуждые силы, господствовавшие до сих пор над историей, поступают под контроль самих людей. И только с этого момента люди начнут вполне сознательно сами творить свою историю, только тогда приводимые ими в движение общественные причины будут иметь в преобладающей и все возрастающей мере и те следствия, которых они желают. Это есть скачок человечества из царства необходимости в царство свободы" (Энгельс Ф., Анти-Дюринг, 1966, с. 288).

В коммунистич. обществе С. воплотится в создании необходимых условий для всестороннего гармонич. развития личности. Историч. необходимость окажется "снятой" индивидуальной С. и, как отмечал Маркс, при коммунизме, по ту сторону царства необходимости, "...начинается развитие человеческой силы, которое является самоцелью, истинное царство свободы, которое, однако, может расцвесть лишь на этом царстве необходимости, как на своём базисе" ("Капитал", т. 3, 1955, с. 833).

Лит.: Маркс К., Энгельс Ф., Нем. идеология, Соч., 2 изд., т. 3; Энгельс Ф., Анти-Дюринг, там же, т. 20, отд. 1, гл. 11, отд. 2, гл. 2; отд. 3; его же, Людвиг Фейербах и конец классич. нем. философии, там же, т. 21, гл. 4; его же, Происхождение семьи, частной собственности и гос-ва, там же, гл. 5; его же, [Письма И. Блоху, Ф. Мерингу, К. Шмидту, Г. Штаркенбургу], в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Избр. письма, М., 1953; Маркс К., Экономико-филос. рукописи, в кн.: Маркс К., Энгельс Ф., Из ранних произв., М., 1956; Ленин В. И., Что такое "друзья народа" и как они воюют против социал-демократов?, Соч., 4 изд., т. 1; его же, Материализм и эмпириокритицизм, там же, т. 14, гл. 3; его же. Государство и революция, там же, т. 25; О преодолении культа личности и его последствий, в кн.: КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК, ч. 4, М., 1960; Программа КПСС (Принята XXII съездом КПСС), М., 1961; Программные документы борьбы за мир, демократию и социализм, М., 1961; Фишер К., О С. человека, пер. с нем., СПБ, 1900; Mилль Дж. Ст., О С., пер. с англ., СПБ, 1901; Гегель, Соч., т. 8, М.–Л., 1935; Гароди Р., Грамматика С., пер. с франц., М., 1952; его же, Марксистский гуманизм, пер. с франц., М., 1959; Ламонт К., С. должна быть свободой на деле, пер. с англ., М., 1958; Янагида К., Философия С., пер. с япон., М., 1958; Аптекер Г., О сущности С., пер. с англ., М., 1961; Давыдов Ю. Н., Труд и С., М., 1962; Гольбах П. Α., Система природы..., Избр. произв., т. 1, М., 1963, ч. 1, гл. 11; Гоббс Т., О С. и необходимости, Избр. произв., т. 1, М., 1964; его же, Левиафан..., там же, т. 2, М., 1964, гл. 21; Коммунисты и демократия. (Материалы обмена мнениями), Прага, 1964; Николаева Л. В., С. – необходимый продукт историч. развития, М., 1964; Ниринг С., С.: обещание и угроза, пер. с англ., М., 1966; Kallen Η. Μ. [ed.]; Freedom in the modern world, N. Y., 1928; Fromm E., Escape from freedom, N. Y.–Toronto, 1941; Sartre J.-P., L'existentialisme est un humanisme, P., 1946; Acton J. F., The history of freedom, Boston, 1948; Riesman D., Lonely crowd, New Haven, 1950; Walker p. G., The restatement of liberty, L., 1951; Makkeon R., Freedom and history, N. Y., 1952; Garaudy R., La liberté, P., 1955; его же, Perspectives de l'homme, P., 1959; Dobzhansky Th. G., Biological basis of human freedom, Ν. Υ., 1956; Kahler E., The tower and the abyss, L., 1958; Adler M. J., Idea of freedom, v. 1–2, N. Y., 1958; Walliсh H., Cost of freedom, Ν. Υ., 1960; Friedman M., Capitalism and freedom, Chi., 1962; Gurvitch G., Déterminismes sociaux et liberté humaine, 2 éd., P., 1963; Коsík K., Dialektika konkrétního, 2 wyd., Praha, 1963.

Э. Араб-оглы. Москва.

У природы есть история. У человека также. Тот факт, что каждая наука стремится стать исторической и открыть законы развития, факт исторического единства знания ни в коей мере не исключает несводимости исследуемых областей, специфики различных его уровней.

По своей природе человек обладает одновременно свойствами непрерывности и прерывности. Если признают, что существует только непрерывность, мы имеем дело с механистич. материализмом. Если признают, что существует только прерывность, мы имеем дело со спиритуализмом.

Для Маркса существуют непрерывность и прерывность. Человек – часть природы. Но человеч. история имеет свои специфич. законы. Ограничимся лишь одним примером: отчуждение и его преодоление существует и осознается только на человеч. уровне становления.

Человек не может быть сведен к совокупности условий его существования. Его нельзя рассматривать как механич. производное этой совокупности. Историч. материализм не допускает ни редукции, ни дедукции. Сведение высшего к низшему есть не что иное, как определение механистич. материализма. Особенность диалектики и материализма, к-рый она воодушевляет, состоит именно в том, что она учит нас понимать, что целое всегда отлично от суммы элементов, его составляющих. И это верно для любого уровня.

Осн. идея марксизма, что люди сами творят свою историю в определенной, обусловливающей их среде, не может согласоваться с идеей, что в истории существуют только эпифеномены экономики, автоматич. действие экономич. положения. Это концепция вульгарного материализма, механицизма, являющегося антиподом диалектики.

Внутр. необходимость может проявляться только в бесконечности случайностей, к-рые являются единств. формой существования необходимости в истории.

"...История, – писал Маркс, – носила бы очень мистический характер, если бы "случайности" не играли никакой роли" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 33, с. 175).

Необходимость в человеч. истории, по Марксу, облечена в две осн. формы: это внешняя необходимость, к-рая выражает отчуждение, и внутр. необходимость, в к-рой находит выражение борьба за преодоление отчуждения. В мире отчужденном, где господствует гл. обр. внешняя необходимость, человек стремится к тому, чтобы не быть только лишь звеном в сцеплении вещей и событий. Этот род необходимости господствует, напр., в развитии капитализма – строя, при к-ром люди из-за отчуждения, вытекающего из частной собственности на средства произ-ва, используются как вещи, человек является объектом истории. Когда же Маркс, напротив, говорит о необходимом пришествии социализма, то речь идет о необходимости более глубокой: это не внешняя необходимость развития системы, в к-рой человек, третируемый как вещь, отсутствует, но о необходимости внутренней, в к-рой человек участвует в решении поставленной задачи: победа социализма не придет сама собой, в силу какой-то необходимости, присущей самим вещам, как если бы рабочий класс толкала к этому единственно сила инерции механизмов в системе капитала. Этот механистич. детерминизм всегда приводил к реформизму, к идее постепенно развивающегося и автоматич. врастания капитализма в социализм.

Диалектич. необходимость революц. отрицания – полная противоположность механич. необходимости. Последняя совершается без меня, тогда как первая требует моего участия. Одна учит пассивности и покорности, другая пробуждает энергию и историч. инициативу. Чисто внешняя необходимость представляет собой поле возможностей; однако она совершенно исключает нек-рые возможности: так, напр., исключается возврат от капитализма к феод. режиму, так же как и возврат от монополистич. капитализма к капитализму либеральному. Но она не навязывает никакого выбора: сказать, что пришествие социализма на данном этапе развития капитализма является необходимым, не означает, что он наступит независимо от нас. Это означает, что противоречия капитализма по своей природе таковы, что могут быть разрешены только упразднением капиталистич. собственности на средства производства и переходом к социализму. Но если мы не осознаем этой необходимости или если мы дезертируем, уклоняясь от решения задач, к-рые это осознание на нас возлагает, или даже если, обладая этим сознанием и взяв на себя ответственность за решение этих задач, мы допустим множество ошибок в стратегии и тактике, противоречие может длиться и, не будучи решено, приведет к застою и загниванию истории, отмеченным потрясениями и катастрофами (кризисами, войнами и т.д.), с необходимостью вытекающими из этого неразрешенного противоречия.

Классовое сознание – необходимое условие завоевания С. Свобода для Маркса, как и для Гегеля, есть преодоление отчуждения. Но если у Гегеля и Фейербаха это преодоление осуществляется только в сознании, у Маркса оно требует реального преобразования мира. У Маркса отчуждение – это не только раздвоение человека, но и социальная действительность, реальность классов и их антагонизма. Итак, проблема С. для Маркса это не только индивидуальная, но историч. и социальная проблема, проблема класса. Эта проблема внутренне тесно связана с революц. задачами пролетариата. То или иное понимание С. всегда выражает классовую позицию того, кто его исповедует.

Для буржуазии С. – это сохранение режима "свободного предпринимательства", для пролетариата – это разрушение этого режима. Господствующие классы всегда называют тиранией и уничтожением С. упразднение их классовых привилегий. Каждый класс отождествляет С. с охраной своих классовых интересов.

Дорога С. пролегает через диктатуру пролетариата. Коммунизм тождествен с пришествием истинной С. Он кладет конец отчуждению и иллюзиям, к-рые порождаются этим отчуждением. Сущность бурж. иллюзий о С. состоит в отождествлении С. со случайностью и иррациональностью. Это имеет свои корни в самой природе капитализма. В конкуренции сама личность есть случайность, а случайность есть личность (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, там же, т. 3, с. 77).

Закономерность бурж. общества – анархия, индивидуалистский закон джунглей, к-рый утверждает порабощение и угнетение неимущего, а "демократич." иллюзии служат прикрытием для существующего рабства. То, что видит индивидуум, – это лишь видимость законного права, тогда как реальная игра привилегии протекает в нек-ром роде за его спиной.

Каждый продавец и каждый покупатель считает себя свободным, но все они, не сознавая того, подчиняются закону стоимости, будь даже этот продавец продавцом собств. рабочей силы. Он может иметь иллюзию, что он свободен: он не привязан, как раб, к своему господину, не прикреплен, как крепостной, к земле; он "свободен" продать себя кому он хочет, но он вынужден продать себя кому-нибудь и если его товар не находит покупателя, он свободен, кроме того, умереть с голоду в силу железной необходимости этого странного режима С. В этом режиме отчуждения все то, что является выражением мощи и богатства, накопленных всеми прошлыми поколениями человечества, приняло форму предметов и учреждений, отделенных от человека и над ним господствующих, начиная с денег вплоть до гос-ва.

Суть бесклассового коммунистич. общества в том, что оно призвано положить конец этому противопоставлению личности и общества, восстановить в индивидуальном человеке социальные силы, до того времени существовавшие во вне, отчужденные, вернуть все внутр. силы общества индивидууму. С., по Марксу, не в индивидуализме, не в отказе, отрицании, отпадении ненадежных и всегда опасных. Индивидуальный человек свободен, лишь поскольку в нем живет все человечество, все прошлое человечества, к-рое есть культура, вся совр. ему действительность, представляющая собой всеобщее сотрудничество. Итак, невозможно одному завоевать С. Нет свободного человека в порабощенном народе. С., говорит Маркс, равна действит. могуществу.

Социализм – это установление такого режима, к-рый разрушает все материальные препятствия, особенно экономические и социальные, слиянию всеобщности человечества в каждом человеке. С. без обмана – это возможность для каждого человека, для всех людей получить доступ к совокупности человеч. культуры, полностью участвовать в общем труде, сознательно организованном, пользоваться всеми богатствами, всеми мощными силами, к-рые он порождает, и, отправляясь от этого, развить свою творч. мощь без каких-либо ограничений, кроме предела своих способностей и личной одаренности.

Коммунизм – это начало собственно человеч. истории, к-рая делается не битвами, не борьбой классов и войнами. Это общество не будет также иметь своим двигателем нужду. "Царство свободы начинается в действительности лишь там, где прекращается работа, диктуемая нуждой и внешней целесообразностью, следовательно, по природе вещей оно лежит по ту сторону сферы собственно материального производства. Как дикарь, чтобы удовлетворять свои потребности, чтобы сохранять и воспроизводить свою жизнь, должен бороться с природой, так должен бороться цивилизованный, должен во всех общественных формах и при всех возможных способах производства. С его развитием расширяется это царство естественной необходимости, потому что расширяются его потребности; но в то же время расширяются и производительные силы, которые служат для их удовлетворения. Свобода в этой области может заключаться лишь в том, что социализированный человек, ассоциированные производители рационально регулируют этот свой обмен веществ с природой, ставят его под свой общий контроль, вместо того чтобы он как слепая сила господствовал над ними; совершают его с наименьшей затратой силы и при условиях, наиболее достойных их человеческой природы и адекватных ей. Но тем не менее это всё же остаётся царством необходимости. По ту сторону его начинается развитие человеческой силы, которое является самоцелью, истинное царство свободы, которое, однако, может расцвесть лишь на этом царстве необходимости, как на своём базисе" (Маркс К., Капитал, т. 3, 1955, с. 833). Маркс добавляет, что осн. условием этого расцвета является сокращение рабочего дня, ибо мерой богатства не будет более рабочее время, а свободное время (см. тамже).

Но, скажут, живая душа диалектики – противоречие, к-рое одно только "двигает вперед". Что же станет с историей, если классовая борьба не будет более ее двигателем. Противоречия не будут упразднены, но это не будут более антагонистич. противоречия между людьми. Тогда полностью расцветут бесконечно диалектич. черты С.

Прежде всего будет продолжаться завоевание человеком природы. На безграничных просторах стройки – тройная бесконечность: бесконечно малого, бесконечно большого и бесконечно сложного. Перед человеком простирается перспектива бесконечных битв: в области микрофизики и распада материи, в области космоса, в области еще не осуществленных химич. соединений, все более и более сложных. Господствовать над элементами, изменять климат, добиться в биологии могущества, превышающего то, к-рое физика нашего века завоевала в области неживой материи. И, отправляясь от этих изысканий и открытий науки, завоевать безграничное могущество для хрупкой человеч. мысли, к-рая упирается в границы смерти индивидуума и человеч. рода, но к-рая ставит под сомнение, напр., термич. смерть Вселенной.

Бесклассовое коммунистич. общество впервые создает реальные условия для диалектики духа, диалектики диалога, диалектич. критики и самокритики, о к-рой впервые грезили Сократ и Платон: специфически человеч. сотрудничество в открытии истины умов, овладевших всей предшествующей культурой человечества, где никакой обман лживых "демократий" классового режима не сможет возникнуть, чтобы исказить равноправное и свободное столкновение мыслей высоко персонализированных и потому высоко социализированных, совершенное взаимопонимание.

Наконец, это творчество будет иметь характер творчества эстетического. Это прежде всего творчество, к-рое не будет вызвано никакой иной потребностью, кроме специфически человеч. потребности творить. Без сомнения, это творчество не будет более вдохновляться тоской. Люди вспомнят, что Данте описал также и Рай и что его поэмой вдохновлена "Весна" Боттичелли.

Почему человек может творить только под давлением нужды или тоски, когда сами христиане признавали, что творение Бога было не эманацией необходимости, а безвозмездным даром любви. Марксистский материализм, будучи верен своему изначальному фаустовскому вдохновению, есть творец мира, к-рый будет населен богами, не знающими скуки, чьи творения положат начало диалектике, прокладывающей путь в бесконечность.

Р. Гароди. Франция.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. Под редакцией Ф. В. Константинова. 1960—1970.

Теги

свобода, Философская Энциклопедия

Похожие материалы